подсознания, обрело силу и тяжесть. Это платье – такое красивое, кружевное, с длинным шлейфом, – предназначалось ей, Саша точно это знала. Но не для него. Отчего-то захотелось пошутить, как шутил Степан Григорьев, увидеть смеющиеся глаза, от которых паутиной расходились мимические морщинки.
– Боже, снимите его с меня! Я упаду! Я сейчас умру от удушья фатой!
Кто-то подскочил на пьедестал и, придерживая за спину, потянул к диванчику. Чья-то рука протянула стакан воды, и Саша залпом влила воду в пересохшее горло.
– Меня сейчас стошнит, – прокряхтела она. Сердце трепыхалось растревоженной птицей. Стакан дрожал в побелевших руках с красными расплывчатыми пятнами.
Василиса гладила по спине.
– Но ты такая изящная в нём, я успела сфотографировать.
Саша глянула на часто-часто моргавшую подругу с запотевшими по краям линзами очков, похожую на испуганного зверька, и через силу улыбнулась, продолжая глубоко вдыхать и судорожно выдыхать. «Что я тут делаю?» – недоумевала она. «Потому что так надо», – кружило до тошноты в голове. А кому надо –никак не могла понять. За пределами этого магазина был всё ещё тусклый холодный апрель, и до 15 июля, когда ей с дрожащими коленками предстояло войти в какой-то из петербургских ЗАГСов, было обманчиво далеко. «Но потом цены подскочат, а сейчас на руках есть скидка от знакомой», – уговаривал внутренний голос.
Как одуревшая собака пастуха Габриэля Оука20 согнала стадо овец в обрыв, Саша гнала свою жизнь вслепую, боясь открыть глаза и натянуть вожжи, иначе придётся столкнуться с вопросами, на которые ещё не нашла ответы. Надеялась, что всё само собой образуется, а пока следовало поступать так, словно ничего страшного и непонятного не происходит.
Снова сделала глубокий вдох, на три счёта задержав воздух, тихо выдохнула через рот и ещё отпила прохладной воды.
– Ну вот, хоть румянец вернулся, – наклонилась консультантка Алёна. – Ничего, такое бывает. На прошлой неделе у одной невесты тоже случился нервный срыв, но не сразу. Она пришла на окончательную примерку, полностью облачилась: надела подшитое платье, туфли, фату… и когда мастер почти закрепил бретельку, девушка рухнула в обморок. Вы ещё молодцом, держитесь.
Саша хмыкнула и лукаво подмигнула Василисе:
– Интересно, а я смогу лучше сыграть Джулии Робертс «сбежавшую невесту»?
И, померив ещё три отобранных платья, остановилась на втором, в котором выглядела как бокал шампанского на тонкой ножке с изгибом в талии. Задёрнув плотную штору примерочной, попросила оставить её на некоторое время одну – подумать. Медленно снимая расшнурованный корсет, смотрела в неосязаемую пустоту.
– Купить сейчас и оставить тут до свадьбы, – еле слышно бормотала себе под нос. – А надо ли? Нет, я ведь выйду замуж. Что мне делать?! – Неслышно взвыла она, запрокинув голову. Сильно хотелось пить и оттого внутри её мелко сотрясало. Сейчас бы разлечься пластом на полу далеко от этого свадебного салона. Казалось, её поторапливают,