потерянной, сбитой с толку. Что это сейчас было? Забота? Нежность? Или просто… очередная игра Уильяма Вольфа?
Кто он такой? Монстр, который только что кричал на меня, или заботливый человек, который только что вытащил осколок из моей ноги? Я не понимала.
Когда он закончил уборку, он снова посмотрел на меня.
– Тебе нужно отдохнуть, – сказал он. – Я закажу завтрак.
Затем он взял меня на руки и понёс обратно в спальню. Я молча обняла его за шею, чувствуя себя маленькой и беззащитной в его сильных руках.
Что происходило? Почему он так переменился? Неужели я действительно что-то значу для него? Или это просто очередная игра, часть его плана? Я не знала ответа. Но одно я знала точно: я больше ничего не понимала.
8. Уильям
Уложив Элизу в постель, я отступил на шаг, чувствуя себя неловко. Забота о ком-то, утешение, проявление нежности – всё это было для меня чуждым, неестественным. Я привык к власти и контролю, а сейчас чувствовал, что теряю почву под ногами.
– Я закажу завтрак, – сказал я, стараясь говорить как можно более нейтрально, ровно, хотя внутри все кипело от раздражения и… непонятной мне самому тревоги. – Тебе нужно поесть и отдохнуть. У нас сегодня важный день.
Не дожидаясь ответа, я вышел из спальни, плотно прикрыв за собой дверь, и достал телефон. Мой iPhone 16 Pro Max белого цвета мерцал прохладным светом. Набрал номер консьержа и попросил принести в пентхаус завтрак на двоих. Я заказал всё, что пришло в голову, стараясь не думать о разбитой тарелке, о стоимости антикварного сервиза, о слезах Элизы: свежие фрукты, ассорти экзотических йогуртов, воздушные круассаны с миндалем, свежесваренный кенийский кофе, свежевыжатый апельсиновый сок. Хотелось хоть как-то загладить свою вину, смягчить неловкость ситуации, чтобы Элиза почувствовала себя хоть немного лучше, чтобы забыла о произошедшем инциденте, хотя бы на время.
Положив телефон на стол из черного дерева, инкрустированный перламутром, я посмотрел на своё отражение в большом зеркале, занимавшем почти всю стену. Растрёпанные волосы, нахмуренные брови, усталый, раздраженный взгляд. Я выглядел так, словно всю ночь разгружал вагоны, а не спал в своей роскошной кровати с шелковыми простынями. И это было недалеко от правды. Элиза Блэквуд, эта хрупкая, испуганная девушка, была настоящей катастрофой, ураганом, способным перевернуть мою размеренную, упорядоченную жизнь с ног на голову.
Не знаю, что я творю. Зачем я повёл себя так импульсивно, так необдуманно, предложив ей этот фиктивный брак? Зачем я согласился на её условия, на этот абсурдный брачный контракт, позволяя ей получить половину моего состояния в случае развода? Я словно сошёл с ума. Всегда все просчитывал на несколько шагов вперед, а тут…
Но отступать было поздно. Я уже заключил сделку, дал публичное обещание. Теперь я должен был играть до конца, чего бы это ни стоило.
Погружённый в свои мысли – размышляя о предстоящем дне, о сделке с «Блэквуд Индастриз», о благотворительном вечере в «Metropolitan Museum of Art», где мне предстояло появиться с