уткнувшись в плечо Ренану. Он ласково называл её «миледи» и гладил по голове, словно ребёнка, терпеливо ожидая, когда соль осядет на щеках девушки и тупой спасительной болью не приведёт её в чувство. К счастью, остальным членам отряда хватило чести не лезть к ним. Да и Лой, то и дело стонущая от острой боли, привлекала к себе куда больше внимания, чем обожжённая и растерянная девчонка. Танн, кусая губы, заматывал сломанную руку исакатки в кушак Грэй, не забыв положить вдоль кости кинжальные ножны. Женщина плевалась и шипела, но держалась молодцом и лишь изредка хлюпала сломанным носом.
– Тебе стоит повернуть домой, пока не поздно, – изрекла Грэй, буравя её недовольным взглядом.
– Я веду отряд, – возразила Лой. – Я должна идти с вами.
– У нас есть карта, мечи и он, – наёмница ткнула пальцем в Ренана и скрестила руки на груди. – Чем ты в таком состоянии будешь полезна, хизарка? В первой же схватке с чудищами тебя сожрут. А может, сожрут его, – она кивнула в сторону Танна. – Если, конечно, он решится вступиться за калеку.
– Я не калека, – Лой стиснула зубы. – Уж поверь, уважаемая, я знаю, о чём говорю. Ломалась уже, и не раз; заживёт. Зато, – жучьи глаза скользнули по Грэй. – Я смогу чаще стоять на часах. Как тебе? Ты машешь скимитарами[1], а я охраняю твой сон.
– Делиться наградой я не буду, – ифритка ухмыльнулась и отступила, но лишь на время; Иса потом ещё часто слышала ворчанье на тему того, что отряд лишился бойца.
Чародейка посмотрела на туго перевязанную руку Лой и вспомнила, что и это было делом рук её лучшего друга. Она будто снова услышала хруст костей и брань Блака; от свежего воспоминания бросало в дрожь. А вдруг он бы и вовсе убил Лой? А вдруг… он бы убил Ренана, ещё там, в солнечной роще близ стен Рига?
– Твой рыцарь, – осторожно сказал Ренан. – По-своему пытался защитить тебя. Ты злишься?
– А ты как думаешь? – выпалила Иса и растерла по щекам солёные дорожки. – Лучший друг продал меня, а даже не знаю, за что и кому!
– Есть мнение, что это может быть связано с его милостью Висариусом.
– Чепуха. Он сказал «именем короля Фредерада».
– Ты уверена?
– На память не жалуюсь, – огрызнулась девушка и тут же почувствовала болезненный укол совести. – Прости, пожалуйста. Ты ни в чём не виноват, это всё усталость, боль и обида.
– Как твоя кожа? – он едва коснулся колена Исы, и та вздрогнула, то ли от боли, то ли от смущения. – Про пальцы молчи, сам вижу.
Чародейка пошевелила опалёнными пальцами и неловко поёрзала, потирая ноги друг о друга. Как странно: судя по ощущениям, ожоги не тронули ни стоп, ни колен, ни бёдер. А ведь она творила чары в полную силу, дав дару сполна свободы и свежего воздуха!
– Ты удивишься, но пострадали только руки, – пробормотала она. – Ренан, будь другом, осмотри затылок.
– А что там?
– Как-то раз Блак, – имя рыбной костью царапнуло горло и с трудом проскользнуло в желудок. – Заметил там след от ожога. Раньше лицо