мне смиренны все, никто не богохульник.
Главвор глядит светло, как честный человек…
Всё галечник на отмелях, на осыпях багульник,
(теперь переместились там даже русла рек!).
Там капюшон моей энцефалитки дымен,
и стла́нник волосам дал свой смолистый дым,
и в пасмурные дни пленительно-унывен
вид на водораздел и цепи гор за ним
черничные… Лишь луч – тычинок блеск
и трепет:
сплошь рододе́ндрон в нежно-кремовых
цветках…
…Стрекозьих перекатов однообразный лепет.
Морковная дресва в столетних рухляках…
Простор и воля! Что ещё мне было надо?
Всю жизнь прожить вот здесь, и более нигде.
И тихоокеанских облаков армада,
и хариус прозрачен – радужный! – в воде.
Спит в смертном сне Борис. И что ему там
снится?
А, в сущности, не так дорога далека
от плачущей, с потёкшей тушью на ресницах, —
до девочки, смеясь, целующей щенка…
«Не к кому… Вот и ты…»
Не к кому… Вот и ты
на Корфовской, как Дерсу…
а всё мне в тайге – цветы
у затесей, на весу…
Печаль да печаль, не злость
на драматургию судьбы:
всю жизнь штакетник – на гвоздь
вампиловской городьбы…
Так пусть мавританский газон
свернётся в коробку семян,
а мачты – фок – грот – бизань —
вертаются в бор-великан,
и маленькой, с чёлкой сырой
у зеркала в бане очнусь…
Беспечной меня, беспечальной устрой,
лишь «Пушкинанчар» наизусть,
да, плотника внучка, любой инструмент:
«зензубель – шпунтубель!» – в момент! —
«рубанок – фуганок!»» – вся в облаке лент,
«а это шерхебель!» – из локонов-лент,
наструганных, сливочных лент…
Пусть пляшет столбом мошкара,
и птица – другой: «Сулико!..»
…Да, хороша, остра
ножовка… Идёт легко.
«радужный круг у солнца, а жизнь – дотла…»
радужный круг у солнца, а жизнь – дотла;
воздух у насыпей от креозота пьян.
что тебе нравится – мадера иль марсала?
имя твоё выговаривают колокола:
особенно чётко они произносят: «…ан-н-н…».
«АН», Сихотэ́-Алинь, вертолётов рой,
и при отдаче толкающий карабин,
лыжи, бинокли, лошади – детской игрой
всё пред тобой представляется, господин…
я и не знала, насколько нежна и груба;
вечно бегу к тебе сквозь закопчённый левкас.
воздух другой, и не меркнет солнце над воском
трасс;
за атмосферой