дела у Ильи? Все серьезно? Дело передадут в суд?
– Передадут, конечно, – я пожала плечами, – он больше не сможет так работать. Теперь я не знаю, как будет дальше.
– А ты что будешь делать? Не хочешь уйти от него?
– Хочу, но сейчас не время.
– Ты всегда так говоришь. Из-за детей?
– И из-за них тоже. Это все непросто, ты же знаешь, давай не будем.
– Хорошо. Но помни, ты не обязана быть удобной.
– Я для него неудобна.
– В том и дело. Ты для него никогда не была удобна. И он бесится от этого. Сколько вы вместе? Тринадцать лет? Попробуй тринадцать лет пытаться обуздать ветер, засунув его в тесную комнату. Он знает, Лиз, что никогда не сделает тебя счастливой. А для мужика это важно. Он тебя слабее.
– Я не ветер, я и сама сижу в четырех стенах. Меня не надо обуздывать. У меня есть мастерская и картины, дети, и это все отнимает время.
– Сидишь, но там ты похожа на спертый воздух. Вспомни, как ты хотела путешествовать, изучать другие культуры.
– Сейчас это все невозможно.
– У тебя ведь есть работа, картины продаются. Ты никогда не останешься голодной.
– Этого недостаточно.
Я допила кофе и посмотрела в чашку. Темный узор сгрудился по одной стороне, придавливая белизну эмали.
– Ладно, поговорим об этом вечером. Расскажи лучше про выставку. Ты останешься на открытие?
– Нет, остаться не получится, но ты приходи, галерея вроде неплохая. Потом расскажешь, как прошло.
– Обязательно приду. А кто помог с организацией?
– Это долгая история. Один парень, можно сказать, фанат.
– Ммм, фанат, покажешь фаната? Молодой, красивый? – она засмеялась. – Мужики так и западают на тебя. Всегда так было.
В этот момент на дисплее телефона высветилось «Входящий вызов. Джамиль». Я нажала «ответить».
– Ты приехала?
– Да.
– Я уже подъезжаю, минут через пятнадцать буду на месте. Встретимся у центрального входа.
– Хорошо.
– Я тебя потом познакомлю, просто я сама с этими ребятами впервые вижусь.
– Будь осторожна. Ты ко мне на ночь?
– Да.
– Если что-то изменится – позвони.
Мы вышли на холод, плотно прихвативший улицы. Я зашагала к центральному входу. Внутри меня, в самой середине живота, кололи маленькие пузырьки возбуждения, похожие на пузырьки шампанского. Я сразу же отыскала Джамиля глазами, как видят друг друга двое одной крови на чужбине. Он стоял, глядя в телефон, высокий, стройный, в черной кожаной куртке и синих джинсах. В жизни он оказался значительно больше, чем на фото.
Мы поздоровались. Из галереи вылетел лысый мужик в длинной искусственной шубе коричневого цвета, а сразу за ним – неприметная девица в черном.
– Лиза! Я Вас сразу узнал.
– Это Виктор, – сказал Джамиль, – хозяин галереи и мой друг.
– Очень приятно. Можно просто Вик.