с тобой, моя дорогая, – Аристея подняла глаза. Глубокий, мягкий, вкрадчивый женский голос. Он заставлял довериться ему. В дом вошли двое: мужчина и женщина. Чёрный бархатный кафтан* и чёрное бархатное платье, покрытые опалами. Белые камни складываются в герб: солнце, испускающее лучи, а в центре диска вечно бдящий глаз. Бледные, будто выточенные из мрамора лица. Изысканность, с которой они двинулись к Аристее рука об руку, внушала девушке чувство стыда за то, что она родилась сервусом.
– Отпустите ее, Мелед. Хрупкое дитя не будет сопротивляться, – мужчина тепло улыбнулся Аристее.
– Да, лорд Лериаль, – человек в капюшоне исполнил приказ и отошёл к трупам своих людей. Девушка дрожала и судорожно хватала ртом воздух, будто выброшенная на берег рыба. Она смотрела на лорда и леди, и пыталась понять, что с ней будут делать, но проницательные карие глаза лорда не выражали ничего.
– Дорогая, прошу, объясни Аристее, в каком она сейчас положении, – лорд махнул рукой в белой перчатке, отстранился от леди и подошёл к человеку в капюшоне.
– Конечно, любовь моя. Не пугайся, дорогая, всё уже позади, – женщина опустилась рядом с Аристеей и погладила её по голове. Девушка даже не замечает, насколько холодна рука, которая прикасается к ней.
– Я… Доминус… – Аристея указывает на неподвижного Валеада. – За что? За что? – она тихо всхлипывает, слёзы текут по щекам и падают на окровавленные травы, устилающие пол.
– Ох, дорогая моя. Всякий, кто любит по-настоящему, знает, на что готов пойти, чтобы защитить дорогого ему человека. Валеад узнал цену любви, – женщина покачала головой и вытерла слёзы девушки рукой, облачённой в перчатку. Аристея не сопротивлялась. Без Валеада она потеряла шансы на спасение.
– Тогда прикажи своему человеку убить и меня. Стрела из арбалета – лучше, чем попасть в руки силентиара, – тихо проговорила девушка.
– Я же сказала, что всё позади, моя дорогая. Теперь, когда ты с нами, тебе ничего не грозит. Над твоей головой теперь воссияет серебряное солнце, – леди обняла Аристею, и ученица круциария вопреки здравому смыслу прижалась к мягкому платью. Как она обняла Аристею, так и серые нити тумана обволакивали сидящих в вечном ожидании мертвецов.
– Всё позади, моя дорогая. Душа избавляется от прошлого с помощью слёз. Плачь, моя дорогая.
– Дом… доминус, – всхлипывала Аристея. Она сама не понимала почему, но ненависти к этой женщине не испытывала. Среди мрачных топей, в доме, заполненном мёртвыми, девушка вдруг почувствовала до боли знакомое прикосновение. Так утешала её мама.
– Валеад ещё не покинул этот мир. Мы с Кирианом ценим любовь, а потому не станем лишать тебя учителя, – сказала леди.
– П… Правда? – с надеждой спросила Аристея.
– Я не вру тебе, дорогая. А теперь… – она отстранила девушку от себя на мгновение и достала из рукава платья крошечный хрустальный флакон. –