особо и не задираемся, – буркнул я в ответ.
Бойцовский азарт деревенских иссяк. Конфликт на тот вечер был исчерпан. А наутро из райцентра приехал местный Анискин, вызванный Сорокиным по телефону. У нас отобрали объяснения.
– Это ещё что, – пряча бумаги в планшет, успокаивал участковый, – в прошлом годе из ружья по вашей общаге стреляли. Половину окон перебили.
Он увёз в коляске мотоцикла «Урал» пригорюнившегося косматого тракториста. Через день от местных жителей мы узнали, что народный судья влепил хулигану пятнадцать суток. На полную катушку!
Этот случай, понятное дело, вознёс наш авторитет до потолка. Мы с Колей немедленно захороводили самых симпатичных в отряде барышень. Причем, он полюбил одну и надолго, а я, обладая характером ищущим, добивался расположения троих, причём параллельно. Я опять нуждался в блицкриге, но так как нравы в те времена не достигали нынешней раскрепощенности, двумя был послан далече, а с наиболее отзывчивой застрял на стадии разминочного петтинга.
Но об этом не сейчас. Пойду уж как иду, по героико-патриотической тематике.
Армеец в отряде имелся ещё один – Виталик Мордвинов, с ним я пересёкся на абитуре. Как сейчас помню, он авантажно выставил на общий стол бутылку экзотического вьетнамского рома, на вкус оказавшегося жуткой дрянью.
Сначала Виталик показался мне просто чудноватым. Знакомясь, он называл имя собственное в уменьшительной форме, что согласитесь, для мужской компании нетипично.
Но это мелочь, главная причуда была иного свойства. Я никогда прежде не видел манерных парней, которые в салоне красоты укладку делают, маникюр, педикюр. Про гомиков тогда ещё мало что было известно. В УК[17] РСФСР за подобное паскудство, совершаемое даже по согласию, статья существовала соответствующая – сто двадцать первая.
По телевизору их не показывали. Обитали они в моем представлении исключительно вокруг общественных туалетов. Но Мордвинов не по голубой части был, просто (это я позже понял) воображал себя аристократом. Надо было видеть, как он пил кофе из крохотной, на один глоток чашечки, делал себе гоголь-моголь, разглядывал репродукции картин в журнале «Огонек», вел светский разговор с председателем колхоза о причинах нерентабельности сельского хозяйства в Нечерноземье.
Отслужил он легко – в авиации, на точке, где дислоцировалось всего отделение – десяток солдат во главе с сержантом. Все русские, половина с высшим образованием. Никаких тебе гарантированных присягой тягот и лишений. Просыпались к завтраку. В армии он вступил в КППС.
Первый раз я поцапался с Мордвиновым на третий день сельхозработ. Он добровольно вызвался кашеварить. С этим делом возникли проблемы, девчонки в отряде подобрались сразу после школы, мамины дочки. А Виталик напросился сам. Флаг, как говорится, ему в руки!
Вечером вернулись с поля грязные, иззябшие, голодные. Мы с Коляном умылись первыми, первыми и в столовку закатились. А там любезный Виталик Мордвинов в белом фартуке