кучу, а после наконец поднимает голову.
– Это правда ты?
– Это правда я.
Я касаюсь его разгоряченного предплечья. Теперь у него такая же загорелая кожа, как у Роберта.
– Не так я представлял нашу первую встречу. – Он кладет пилу на стол и ставит руки в боки.
– Ты ее представлял?
– Надеялся, что ты хотя бы… – на миг он крепко сжимает губы, – поговоришь со мной.
– Прости. Джейн умерла, Молли так переживала. И я тоже. Я была сама не своя в те дни.
Я умираю от того, как ты похож на брата. Я погибаю от тоски по нему.
– И именно поэтому я на тебя не злюсь.
– Нет?
– Нет.
В порыве неловкости он хватает со стола скребок и начинает крутить в руках.
– Не хочешь говорить?
– Хочу, – признает он, краснея до самых ушей.
– Значит, мир? – я протягиваю ему руку.
Он кидает скребок к другим инструментам и оглядывает свои ладони.
– Я убирал в конюшне до этого – у меня руки в грязи.
– У меня тоже.
Он стягивает с плеча тряпку, вытирает руку и протягивает мне. Пожатие оказывается крепким, но жмет он не в полную силу. Боится причинить мне боль? Кожа грубая и шершавая, пальцы в ссадинах и мозолях – рабочие руки, каких не было раньше у Роберта. Каких никогда не будет у Сида.
– Мне нужно закончить с этими досками сегодня.
– Я не спешу.
Когда он принимается за работу, я оглядываю мастерскую и стол, заваленный инструментами столяра. Судя по виду, за ними, как и за лошадьми, тщательно ухаживают. Размеренному движению пилы время от времени ленивым ржанием отвечают лошади. Среди верстаков, лобзиков, ножовок и стамесок я чувствую себя странно, но это что-то приятное, разливающееся теплом в груди.
– Почему ты перестала отвечать на мои письма? – спрашивает Пит, разделавшись с последней доской.
– Не перестала.
– Я ничего не получал два с половиной года.
– Я писала тебе каждый месяц, даже после того как ты перестал отвечать.
– Я отвечал на все письма, которые получал.
Мы оба задумываемся.
– Как я и полагал.
– И что же ты полагал?
– Их кто-то перехватывал. Мне хотелось в это верить. Хотя более вероятным было то, что ты забыла обо мне.
– Я так не поступила бы.
– Но о нем ты забыла.
Я подавляю внезапно возникший ком в горле.
– Ты не знаешь, о чем говоришь.
– Молли не хватало тебя. Знаешь?
– Знаю.
– И мне тоже.
– Знаю.
Он еще раз вытирает руки и выдыхает, отходит к окну и запускает пальцы в волосы, надолго задумываясь о чем-то.
– Ты вернулась за Молли?
– Да.
Он подходит ближе и кидает тряпку на стол, опилки разлетаются.
– Тебя не было шесть лет.
– Я умею считать, но я ушла не просто так. Ты был уже достаточно взрослым,