оставалось каких-нибудь метров пять, когда раздраженные уставшие дети решили вновь поменяться местами в поисках самого легкого для себя положения. Равнодушные руки выронили носилки, и несчастный парень скатился на камни. Послышался слабый стон.
Кристина строго взглянула на притихших ребятишек. Она присела, положила голову незнакомца себе на колени и велела детям добежать до дерева, проверить, нет ли там ручья.
Только сейчас она подумала о том, что за всё время путешествия никого из них не мучили ни голод, ни жажда. Пить из реки Желаний нельзя – это не вызывало сомнений, но юношу нужно как-то привести в чувство, а зеленое дерево давало надежду, что там есть чистая вода.
«Есть! Здесь есть ручей!» – закричали дети и, не дожидаясь ответа, припали к прохладной прозрачной воде губами, жадно глотая каждое мгновение этой блаженной передышки. Затем Соня сорвала с дерева на удивление крупный лист, собрала его в ладонях в форме чаши и, зачерпнув из ручья, понесла маме. Младшие последовали ее примеру.
Кристина приподняла голову парня, а Соня попыталась влить ему в рот несколько капель.
Сухие губы зашевелились, горло сделало глоток, и слегка дрогнули черные ресницы. Вот поднесли еще немного воды, юноша сделал второй глоток, открыл большие синие глаза и растерянно взглянул на заботящихся о нем людей.
– Где это я? Что произошло? Кто вы? – пробормотал он, пытаясь подняться. Но, застонав и прижав ладонь к разбитой голове, облокотился на сваленные рядом носилки.
– Тебя волной о камни ударило, наверно, когда ты камень в реку столкнул, – наперебой затараторили дети.
А Кристина развернула носилки удобней и сказала:
– Ложись сюда, сейчас расположимся под деревом и там поговорим обо всем, а пока лежи, тебе не нужно вставать.
– Я сам дойду, – возразил было юноша и повторил попытку подняться, но тут же обессиленно рухнул на носилки.
Вся команда вновь дружно подхватила едва ожившую ношу, которая на этот раз показалась намного легче.
Под деревом было и уютней, и спокойней. Охватившее всех странное раздражение улеглось в душе мягкой кошкой, на время спрятав коготки.
– Как тебя зовут? – поинтересовалась Лиза, как только носилки были расположены в тени возле ручья.
– Сергей, – тихо ответил парень и припал губами к живительной влаге.
– А меня Лиза, а это Миша, а это Лина и Соня, а маму зовут Кристина.
Сергей слабо улыбнулся и снова устало лег. Ему явно было не до разговоров.
Солнце клонилось к закату, расплываясь в розовом мареве грязно-оранжевым пятном. Окрашенный им горизонт не вызывал восторга и вдохновения, а только тревогу – смутную, таинственную тревогу. Крадущиеся сумерки всё сильнее навевали давящее чувство замкнутого пространства, словно путешественники были в плотном темном мешке без малейшей возможности выбраться из него.
Как и прежде, гудела река