многозначительно посмотрела на Медовую Голову.
– В Лес? Значит, смельчак.
– Или дурак, – сказала негромко Мидара, продолжая смотреть задумчиво в сторону окна, в которое монотонно тыкались рыбы.
– Может и дурак, но мне он не показался глупым, – Люнара сурово посмотрела на Мидару. – По мне, так он просто ищет себя. Обычный наивный деревенский житель, которые вдруг понял, что ничего о себе не знает. Может быть, он и не случайно вышел к нам. Ведь, согласись, сестрица, ты же не просто так рассказала ему о Лесе то, что он не знал? Не просто же так ты предавалась воспоминаниям?
Мидара медленно перевела взгляд с рыб на Люнару. Закрыла книгу, подперла подбородок руками.
– Да, не просто так. Мне стало обидно, что наш род забывается. Что лесурги забыли, кто они такие. Пусть этот парнишка просветит своих деревенских родичей, напомнит им, кто они такие.
– Но согласись, в нем что-то есть? Что не простой деревенщина. Да, наивный. Но и Цитара наивная, это же не мешает ей быть валийкой шестого десятка.
Мидара вздохнула.
– Ты хочешь мне сказать, что этот долговязый одноух и есть победоносец? Серьезно? Ты серьезно думаешь, что он вернет всё на свои места? Что благодаря ему вернётся Лес и мы сможем жить по прежнему? Это глупо, Люнара. При всём моем уважении к тебе, к Цитаре и вашему валийскому дару, я не верю, что этот Лис сотворит чудо. Цитара ошиблась. Она спасла его только потому, что он ей приглянулся, только потому что она молодая и наивная, и ей хочется, чтобы он был победоносцем. Ее чувства затмили всё ее валийское видение, она выдает за действительность свои желания. Люнара, неужели ты не видишь, что она просто влюбилась в него и хочет как можно дольше продержать его около себя, сочиняя нам сказки о своих видениях?
Мидара всё больше и больше распаляясь вышла из-за стола, с грохотом задвинув стул.
– Если ты мне не веришь, не веришь здравому рассудку, то проверь его на лиидо. Просмотри его. Я уверенна, что ничего не увидишь. Ни-че-го. А еще лучше, проверь Цитару, и всё сразу станет тебе ясно.
И она вышла из комнаты, хлопнув дверью.
– Ну и дела, – сказала Медовая Голова, шумно прихлебывая из дымящейся чашки и лукаво подмигивая Люнаре. – похоже этот одноухий наделал шуму. Как его имя?
– Молчун Лис, мама. Цитара первая его почувствовала. Вытащила его из воды. Может быть, Мидара и права, что сестра влюбилась. Но она постоянно влюбляется и никогда это не мешало ее валийским видениям. Ты же знаешь, что я тебе рассказываю. А с того момента как он здесь появился, Мидара сама не своя. Она так давно ждала хоть каких-то вестей о победоносце, так свято верила в это придание, и тут появляется этот Молчун, а она видеть в упор не хочет, что это не случайность. Может быть, он и не вернет мир в прежнее русло, но то, что он здесь не случайно – я уверенна! И я скорее проверю на лиидо саму Мидару, чем Цитару! В конце концов, родной сестре я верю больше.
Люнара раскраснелась и распереживалась, что с трудом могла усидеть на месте. Она теребила свои длинные голубые волосы и все искала глазами на чем бы остановиться,