в свои мысли, я и не заметила как добралась до сада с коробкой в руках. Сколько же приятных воспоминаний связанно с этим городом, этими людьми и этой мной…
Я прошла вглубь сада, чтобы стать невидимкой для всех и остаться наедине со своими мыслями, в окружении благоухающих глициний. Устроившись поудобнее, я медленно начала открывать вручённый мне подарок. Аккуратно, как будто каждая вещь в этой коробке была бесценной реликвией, я доставала их одну за другой. Первой в моих руках оказалась небольшая шерстяная шаль бежевого цвета, мамино сокровище. Хоть она была до ужаса колючей, эта шаль всегда оставалась горячо любимой. С самого детства я укутывалась в неё, когда болела или когда сердце было охвачено грустью. Знакомый цветочный аромат, маминого любимого парфюма стойко держался на шале, обволакивая меня невидимой защитой, успокаивая и наполняя силой. Это был символ материнской любви, которой я дорожила больше всего.
Дальше я достала своё маленькое "пианино" из детства. Оно, конечно, было скорее символическим: небольшая дощечка, на которой я собственноручно нарисовала клавиши. Тогда я мечтала научиться играть на настоящем пианино, представляя себя за белоснежным инструментом, из которого льются нежные мелодии. Но настоящие инструменты были роскошью, которую мы не могли себе позволить. Поэтому я соорудила своё "пианино" из подручных средств: дощечки и маркера. Это была моя первая мечта, и я знала, что однажды у меня в доме появится настоящий инструмент. А мои дети обязательно научатся на нём играть – это будет дань моему детству.
На самом дне коробки я нашла фотографии, которые заставили сердце сжаться от нахлынувших воспоминаний. Это были снимки нашей семьи. Я рассмотрела каждую из них, вспоминая сестёр.
Вот Эмма – самая старшая и самостоятельная. Она была старше меня на двенадцать лет, поэтому я не представляла для нее особого интереса, хотя всегда получала ценные и мудрые советы. Когда мне было десять, она уехала в Ереван и удачно вышла замуж за влиятельного человека, занимавшего высокий пост в райкоме. Её внешность напоминала мамину, только черты лица были крупнее, а фигура – более пышной.
Следующей на фотографии была Эльвира – самая чуткая из нас. Она была старше меня на семь лет и всегда умела выслушать, поддержать и ободрить. Пять лет назад она уехала учиться в Ереван на химика и встретила там свою судьбу. Теперь она жила в Дилижане с мужем и двумя сыновьями, а я должна была приехать к ней на помощь. Её маленькие карие глаза и густые папины брови всегда отражали внутреннее смятение её богатой души.
И, конечно же, Джулия – мой ласковый цветочек. Она была старше меня всего на три года, и именно с ней я провела больше всего времени. Она также уехала учиться в Ереван, и по счастливой случайности, когда гостила у сестры в Дилижане, встретила своего будущего супруга, который был лучшим другом мужа Эльвиры. У Джулии были маленькие карие глаза, в которых при любом случае весело плясали искорки, отражая ее наивную добрую