плаща, остановить. Трава под ногами сменилась чавкающей грязью. А где-то впереди загорелись огоньки города.
Миг абсолютного безумия, опустошающего горя – и вот два мага переговариваются друг с другом, достают из пустоты склянки.
Тело одного из них покрыто сияющими синими татуировками.
Второй делает сложные пассы руками, что-то неразборчиво бормочет.
На длинном металлическом столе лежит младенец. И неизвестно – жив ли он? Ручки и ножки не двигаются, из глотки не вырывается ни звука.
– Спасите сына! – в который раз попросил Зигват. – Я всё отдам.
В его протянутой ладони заблестели две жалкие золотые монеты. Маги даже не обернулись.
Невесть откуда появившаяся из мрака седая старуха сгребла деньги и сказала:
– Мы сделаем всё возможное.
Зигват стоит в оцепенении, страшась вздохнуть и пошевелиться.
Тьма вокруг него рассеивается. Уже, если приглядеться, можно заметить хлипкие глиняные стены, тут и там развешанные украшения – четки, деревянные куклы, бусы…
Возле ног ползают склизкие толстые змеи, будто только полакомившиеся свежей плотью. Из глубин подсознания всплыла мысль: священных рептилий трогать нельзя. Стоит наступить на одну из них и…
Маги колдуют, изо рта одного из них вылетают синие искорки.
Младенец, лежащий на каменном столе, вздрогнул. Невыносимый крик вырвался из его груди. Да такой сильный – заложило уши. Ожоги прямо на глазах исчезли, сменились белыми шрамами.
Однако мертвая чернота на правой руке не прошла, наоборот – стала более устрашающей.
– Отвернись, – сказала старуха.
– Я должен видеть сына! – возразил Зигват.
– Ты мешаешь им. Мы смогли вернуть зрение на один глаз. Но предстоит еще много работы.
Бронзовые четки на её руках противно звенят, не дают сосредоточиться.
– Я не могу…
– Но ведь это ты попросил помощи, жалкий глупец! Не перечь, иначе поплатишься.
Зигват сжал челюсти и отвернулся.
В лицо вдруг дохнул горячий ветер, обжег губы, иссушил предательские слезы. Каморка чародеев сменилась узкой улицей – хотя бы мерзких змей тут нет!
Зигват заставляет себя стоять на месте, не дает волю эмоциям. Пытаясь успокоиться, нервно чешет левый локоть.
«Я должен вернуться. А что, если маги что-нибудь сделают с Налаем?»
Старуха возникла рядом с ним.
Длинные седые волосы развеваются на ветру. В руках – маленький сверток.
– Я принесла хорошие и плохие новости, – сказала она.
Не говоря ни слова, Зигват резко выхватил сына, прижал к себе, страшась поднять ткань и взглянуть на маленькое личико.
– Он будет жить, – заявила карга. – Но навсегда останется уродом. Магам пришлось ампутировать руку…
– Так нельзя!
– А тебя никто и не спрашивает, человек. Мы сделали всё, что смогли. Благодари великого Баамона. Приди ты на день позже, то…
Она умолкла.
Зигват развернул сверток.
На него уставились серьезные глазюхи – карий,