коварными врагами. Не будем полагаться на переменчивую нравом Тихе24. А будем полагаться прежде на собственную силу и храбрость и только потом на милость богов. Боги любят разумно подготовленных. Превзойдём мощью врагов. Наберём огромное войско, равного по численности которому ни у кого из прежних правителей не бывало. Предложим щедрое вознаграждение добровольцам. Пусть жители Антиохии и окрестных городов вступают в войско. К войску тому пригласим присоединиться всех желающих поселиться на вновь завоёванных землях. Не будем медлить, пока обиды на парфян ещё сильны, а народы им не покорились. Следующей весной начнём поход, изгоним врагов из их логова. Вернём старые установления. Наградим преданных. Накажем предателей. На недовольных наложим чувствительный налог. Так и назовём его – налог за неподчинение. Разделим на клеры тучные поля парфян. Учредим новые полисы и комы25 на землях вновь обретённых. На тех свершениях не остановимся – дойдём до Бактрии. Покорим Бактрию, увидим Инд! Пусть боевые слоны Маурьев26 станут нашей добычей. Всюду, где воткнётся моё копьё, будет держава Селевкидов. Пусть с помощью богов наши мечты станут явью!
В отличие от речи вельможи, речь базилевса не прерывается. Синедрион молча выслушивает слова властителя. В тот славный момент Антиох уверен в себе, убедителен доводами, излучает непоколебимую веру в превосходстве дел Селевкидов над варварами. После короткой паузы Антиох произносит спокойно, вполголоса:
– Если у достойных мужей нет возражений, перейдём к назначениям.
Из портика выносят кресло для базилевса. Властитель спускается по ступеням вниз, усаживается. Рядом садится писец и старший чиновник канцелярии с царскими печатями. Синедрион упускает возможность обсуждения грядущего похода, никто не говорит про опасности, силы врага, малое время для подготовки, но, напротив, вокруг сидящего правителя шумно спорят взволнованные ораторы о списках старших и младших гегемонов, тыловых чиновников и размерах предстоящих трат по военным ведомствам. Более всего важных вельмож занимает строгий учёт военных денег. Первым делом избирают главного казначея военного времени и учётную коллегию. Так степенный синедрион Великой Сирии единогласно без возражений принимает предложенный Антиохом рискованный поход против парфян. Среди прочих деловых речей слышится восхваление «чудных духов базилевса».
– Успех? Никто из них не протестовал? Никто? О, верно, ты шутишь, мой Антиох! А был ли жребий за поход? Как разделились в нём голоса? – Клеопатра удивлённо поднимает подведённые чёрным брови. Белые щёки скрыты под слоем алого сурика. В покоях царицы приятный полумрак и прохлада.
– Жребия не было. – Антиох садится рядом с женой на ложе триклиния. Клеопатра нежно касается пальцами висков Антиоха. – Голосов не считали.
– Вот как! Даже когда ты объявил о сборе средств