Яков Лихой сполна осознал тот непреложный закон бытия, что гласил мудрость житейскую: желаешь достигнуть целей своих – умей ждать.
Только закрутились первые заботы по визиту сватаемого в гости к Сидякиным, как злодейка-чума ураганом ворвалась на территорию Стольного Града и всех его окрестностей. Чёрный люд помирал за день десятками. На окраинах рыли могилы-скуде́льницы, которые пачками пожирали скошенных чумой смердов. Бояре семьями бросились прочь из первопрестольного… В город Володимир перебрался Боярский Совет. Кесарь переехал на временное проживание в Алексееву слободу – ближе к Собранию. Часть Опричного войска ушла вместе с двумя первыми полками стрелецкими на охрану самодержца. Другая часть Опричнины, сыновья самых знатных дворян, перебрались ещё далее: на границу тверской и новгородской земли, в окрестности места Торжок, где совсем недавно ещё сражались друг с другом в жестоких схватках государевы войска и новгородское ополчение. А ныне общая беда-мерзавица окончательно всех замирила. Знатные опричники и остатки новгородских воителей вместе держали порядок в городках и селениях северных рубежей Отечества.
Худые родом дворяне (такие как Яков Лихой и его дружок Сенька), прочие отпрыски служилых людей из Опричнины, остались в Стольном Граде. Вместе с ярыгами и государевыми стражниками, кромешники управлялись заботами по сохранению порядка в первом граде Русского Государства: зарестовывали разносчиков слухов, хоронили умерших, пресекали волнения на площадях и рынках. К слову сказать, треклятый мор уносил жизни не только посадских и других чёрных людей.
Хула чуме и всем её первопричинам.
Зараза по итогу унесла жизней опричников в три раза более чем недавнее новгородское восстание. Однако к Якову Лихому и его дружку Сеньке Коптилину судьба оказалась милостива, оба молодца выжили – назло всем маренам. К началу зимы мор ослабил удавку, а бе́резень стольградский люд встретил с облегчением – чума совсем отступила…
К месяцу травню в столицу вернулись, покинувшие её жители: сам Государь с дворцовой челядью, бояре, знатные опричники. А к первому месяцу лета, ласковому да тёплому разноцвету, жизнь Стольного Града наладилась окончательно и сызнова потекла привычным ручьём. Опричные подьячие разъехались по весям: набирать новых молодцев на службу в святой государев монашеский Орден; а выживший опричник Яков Данилович с каждым днём грустил всё более: как теперь напомнить недоступному Царю о его милости и снова заслать какого важного свата к Сидякиным?
Яков разработал мето́ду для достижения цели. Всеми правдами и неправдами прорваться к Юрию Милосельскому и напомнить ему о государевом слове. Задача была непростая, так как князь был довольно редким гостем на Опричном Дворе, предпочитая более околачиваться в Детинце, ближе к Власти…
Потом Яков узнал, что ныне имеется ещё одно препятствие на его пути к Милосельскому – князь захворал. Опричник в нетерпении ожидал исцеления начальника и назубок выучил яркую речь, которую он скажет Юрий Васильевичу при встрече. В голове мелькнула грешная мыслишка: “Хоть