подпал под влияние этой враждебной коалиции, и могла связать только короля Бургундии с эксцессами и непопулярностью своих планов деспотического правления.
Состарившаяся в гражданских раздорах, вдова Сигиберта больше не была женщиной с благородными замыслами и щедрыми страстями, чей организаторский гений пятнадцать лет назад вызывал восхищение и надежды цивилизованного Запада. Удары судьбы ожесточили ее характер и исказили даже лучшие тенденции ее ума. Ее твердость превратилась в насилие, а любовь к порядку уступила место в ее раздраженной и подозрительной душе слепой потребности в подавлении. Было легко заметить, что в унижении аристократии, постоянной цели ее усилий, она искала скорее личное удовлетворение гордости и амбиций, месть за свои собственные неудачи, чем интересы самой нации. Поэтому, чтобы достичь этой цели, она не боялась раздавить под тяжестью беспощадного налогообложения своих естественных союзников, данников и простых свободных людей, для которых ее падение должно было казаться освобождением.
Но особенно Церковь, ее союзница в трудах ее первого регентства, жестоко ощутила на себе последствия морального упадка Брунгильды. Молодой король Теодерих, обреченный ревнивым господством своей бабки на жизнь в оковах многоженства, преследование, обрушившееся на прелатов, защитников божественных законов, епископ Вьеннский Дезидерий (святой Дидье), убитый наемниками старой королевы, святой Колумбан, изгнанный из своего уединения в Люксёйле и отправленный в ссылку, – все эти скандалы, все эти преступления сделали разрыв с этой стороны явным и необратимым.
Однако аристократическая партия, всемогущая в Австразии, расширяла свои ответвления за пределами и с каждым днем набирала все большее значение, укрепляясь симпатиями и доверием, которые ее соперница теряла для монархии. Война, давно неизбежная между двумя королями восточной Франции, представлявшими два столь противоположных течения идей, наконец вспыхнула весной 612 года. Она имела быстрые и ужасные последствия. Вторая битва при Тольбиаке, роковая, как и первая, для людей с берегов Рейна, вновь отдала наследство Сигиберта в руки мести его вдовы. Теодеберт и его единственный сын, попавшие в руки врага, были убиты. Бабка украсила этой короной, запятнанной братской кровью, чело Теодериха; затем она сама бросилась на свою добычу, как коршун на жертву.
Среди вождей левдов, наиболее влиятельных при дворе в Меце и, следовательно, наиболее угрожаемых реакцией бургундского цезаризма, выделялись Арнульф и Пепин Старший, оба еще новые люди, чей союз, вероятно, относится к этому времени.
Величественная фигура святого Арнульфа, сначала графа, а затем епископа города Меца, возвышается в своей спокойной величественности над эпохой кризисов и невиданных потрясений. Этот прадед короля Пепина, который был первым и оставался образцом государственных деятелей своего рода, должен был