встретить.
– Кто? – её брови чуть приподнялись.
–Агнешка. Когда-то её семья пыталась устроить наш брак, – медленно проговорил Всеслав. – Они всё обставили так, будто у меня не было права на отказ. …Эта женщина капризна и избалованна, но умеющая добиваться своего.
– Она здесь?
– Да. И это неспроста. Агнешка не из тех, кто появляется без причины. – Он резко махнул рукой, словно отгоняя назойливую муху. – Но не стоит волноваться. Через пару дней гости разъедутся, и всё вернётся на круги своя.
Помолчав, Всеслав перевёл разговор на завтрашний день:
– После завтрака князь со свитой отправятся на охоту. Ловчие уже готовятся. Потом будет обед, подписание документов в часовне, месса и пир.
Анастасия кивнула. Всеслав сделал шаг вперёд, его пальцы слегка коснулись её руки.
– Не буду мешать. Отдыхай перед пиром.
Она задержала его ладонь в своих.
– Береги себя.
– И ты, – в его улыбке вдруг промелькнуло что-то тревожное. – Помни…
Голос сорвался.
– Я люблю тебя.
Дверь закрылась за ним почти бесшумно.
Специально привезённые польские повара устроили настоящий кулинарный триумф в честь князя. Первым подали знаменитый краковский бигос – тушёную капусту с тремя видами мяса, сопровождаемую копчёными колбасами с майораном. Гости восхищались хрустящими пирогами-колдунами с гречкой и грибами, запечённой форелью в шафрановом соусе и главным украшением стола – вялеными гусиными грудками в медовой глазури.
В серебряных кубках искрилось венгерское вино и выдержанная медовуха, а для дам подавали лёгкий имбирный эль. С каждым новым блюдом восторг гостей лишь возрастал, превращая дипломатический приём в праздник польских кулинарных традиций.
Но вдруг факелы вспыхнули ярче, возвещая о неожиданном представлении. Во двор ворвалось три причудливые фигуры. Они двигались так нелепо, что сначала показалось, что это просто пьяные слуги. Однако первый же поклон, исполненный с преувеличенной важностью, раскрыл их истинное появление.
– Славному князю, дар польской королевы! – пронзительно крикнул самый низкий из них, чей живот округлился как спелый арбуз под пестрыми лоскутами одежды. Затем он вознёс над головой игрушечную корону, заставляя золотистые блики танцевать по стенам и с поклоном подал её князю.
Владислав приподнял бровь, медленно отодвигаясь в тронном кресле:
– И что же мне с этим делать, дружище?
–О, светлый князь, сможешь носить эту, если твоя новая окажется великовата! – завопил шут, внезапно кувыркаясь прямо к его ногам.
Гулкий смех покатился по залу. Польский посол, склонившись к соседу, пробормотал: – Под этими дурацкими колпаками прячутся языки, острые как бритва.
Трио устроило настоящее представление. Тощий, как жердь, с лицом, способным изгибаться в невероятных гримасах, пародировал придворных и сановников, заставляя даже самых чопорных гостей давиться от смеха. Мальчишка-акробат, словно не знал законов