– то возвращение его высочества и первой Тени весьма подозрительно само по себе. И Древний, до помешательства любящий свою приемную дочь, обязательно сорвется и сотворит какую-нибудь глупость.
«Допустим, он совершит или уже совершил нечто непоправимое. Что произойдет после, ближе к концу лета»?
Со стороны все будет выглядеть так, словно безумный Вороний Король напал на ни в чем не повинный Дилирис, и у Аэтернума не останется иного выхода, кроме как прийти на помощь. А где Аэтернум, там и Империя Бархатных Островов, с феноменальной силой флота которой придется считаться даже легендарному сковывающему.
Неясным Безымянному оставалось отношение к происходящему Ривеланда, но юношу начали посещать нехорошие мысли на предмет сговора двух королев. Уж очень все хорошо сходилось, прямо такие удачные случайности, что дальше некуда.
От размышлений его отвлекло то, что леска дернулась. Безымянный вновь подсек, и горная речка подарила им с гарпией еще одну рыбу. Аелла радостно пискнула и схватила ее, а юноша устало улыбнулся и насадил нового червяка на крючок.
"Какие же они все-таки жизнерадостные создания", – с легкой завистью подумал он. – "Осталась без крыльев, и все равно находит в себе силы радоваться мелочам жизни".
Сам он так не мог. Теперь не мог.
Циничное и гнусное предательство принца что-то надломило в еще недавно несгибаемом капитане личной гвардии его высочества. Безымянный, смысл жизни которого заключался в служении, внезапно понял, что он – всего лишь расходный материал, верный сторожевой пес, которого пинком под зад погнали со двора, стоило лишь один раз отказаться выполнять приказ.
И снова он вспомнил Талиссу, чье лицо в следующий момент почему-то сменилось маской Игнис.
Безымянный вздохнул и в очередной раз постарался изгнать из головы настойчиво лезущие мысли.
Выживание – вот единственное, что заслуживает внимания. Только оно, и ничего больше. Они сумели кое-как перевязать свои раны, хотя юноша до сих пор не мог встать на распухшую ногу, левый бок жгло огнем при каждом глубоком вдохе, а на то, что осталось от правой руки и смотреть лишний раз не хотелось. Не загноилось, и слава Богу – он видал, как и от меньших увечий людей начинала сжирать гангрена. Безымянный отчетливо понимал: если он хочет принять смерть от Корвуса, следует набраться сил и поправиться. Со сломанной ногой, изувеченной рукой и поврежденными ребрами нечего и мечтать о том, чтобы перебраться через графство Финибус, а затем – пройти по Ничейным Землям.
А потому он принялся внимательно следить за поплавком, изготовленным из куска коры.
Чтобы жить, нужно есть, а оставшиеся с собой предметы не оставляли особого выбора. У Безымянного имелись лишь осколок меча в сломанных ножнах, нож, порванная одежда, прохудившиеся, но еще защищавшие ступни сапоги, да кое-какие мелочи. У гарпии – и того меньше. За исключением лески с крючком – вообще ничего полезного. У них не было даже одеяла или плаща, чтобы укрыться ночью,