найденная тобой вещь по праву станет моей. Ты же чтишь договоры, сын Карфагена, – все вы, дети этого города, чтите, как древние кудесники моего рода чтили молитвы и заклинания…
– Халдеи, – буркнул Баалатон про себя. В других обстоятельствах, может, и не стал бы поддаваться на уговоры, но сейчас хотелось поскорее получить деньги, вернуться, оставив шумный рынок, найти Фиву – пусть даст какую-нибудь мерзкую смесь, лишь бы полегчало.
Баалатон взял Драконий Камень, вновь покрутил в руках и с внезапной тяжестью на душе опустил в ларец. Халдей захлопнул крышку так резко, что чуть не прищемил пальцы Баалатона.
– Ну вот, сын Карфагена, наша сделка состоялась, да будут боги – твои и мои – ей свидетелями, – слушать халдея так долго оказалось невыносимо. Он будто намеренно подбирал фразы, с наибольшей силой давящие на сознание. – Позволь же мне исполнить мою часть уговора.
На прилавок опустился увесистый мешочек. Баалатон деликатно поднял его – жадно хватают только новички-неумехи – и взвесил, расшнуровал.
– Не то чтобы я был против, но здесь больше, чем мы уговаривались…
– Щедрость моего рода всегда вдохновляла поэтов и дразнила других богачей Вавилона, города городов, – ухмыльнулся халдей. – Считай это небольшой наградой за… трудности.
…трудности! И ты, пророк без своего отчества; конечно, ты знаешь, но даже не догадываешься о том, что сокрыто. Забравший Драконий Камень и жаждущий откровения, ты добьешься его – о, поверь, добьешься! Я сделаю тебя искрой, из которой разгорится сигнальное пламя на мраморных плитах храмов, – пламя, знаменующее новую эру, твое пророчество и мое откровение…
Баалатон потряс головой. На этот раз он отчетливо видел мир чужими глазами, осмыслял чужой головой. Когда опомнился, чтобы уточнить: «Наградой за что?» – халдей уже затерялся в толпе.
Настроение резко улучшилось: тошнота и морок отступили, пусть, скорее всего, только на время, но проблеска ясности казалось достаточно. Баалатон ликовал: дело сделано – проклятущий Драконий Камень продан, оплата получена. И теперь…
Когда мысль обрисовалась в голове, он даже не поверил. Посмотрел в самое сердце рынка, где трепыхались в клетках дивные твари: шипели василиски, истошно кричали детеныши гиппогрифов…
Теперь, улыбнулся Баалатон, он сам сможет торговать фантастическими существами. Теперь наконец-то ему не помешают ни ревнивые мужья, ни немощные старики, ни разгневанная толпа с тухлыми фруктами. Осталось купить – ловить самостоятельно даже не собирался, тем более после печального опыта с василиском в пустыне – свою первую тварь. Даже знал какую.
Но не на рынке. Перекупка – последнее дело.
Под прилавком осталось совсем немного товара: почти все побрякушки он распродал или оставил в стране Медных Барабанов. Ждать мальчишек-бродяжек не хотелось – те, по уговору, явятся только к вечеру. Хотелось менять жизнь прямо сейчас, и Баалатон, решив не тянуть, просто накрыл товар под прилавком тканью, как обычно. А там – пусть хоть украдут.
К