связывало его с прошлым. Ныне всё…
В тот же день он принял постриг с именем Иона и поселился в давно уготованной для него келье. И незаметно потекли дни, месяцы… Старец Иона целыми днями в свободное от служб время проводил у лучины за книгами, отдавшись одной из главных своих страстей целиком. Словно и не было Москвы, ее шумных улиц, великолепия боярских хором и просторных палат в царском дворце. Он отпустил прошлую жизнь. Нет более великого боярина Ивана Мстиславского… Есть поросший седой бородой инок, страдавший от стремительно надвигающейся немощности и слепоты…
И лишь однажды, бережно перелистывая одну из многих книг, коих монастырская братия несла в келью Ионы, он замер на мгновение и, закрыв лицо широкой ладонью своей, всхлипнул, дал волю слезам. Это был созданный еще при митрополите Макарии том «Апостола». И перед глазами старца возник давно несуществующий Печатный двор, в котором князь Мстиславский часто бывал с Сильвестром, Адашевыми и Курбским, возникли стены Казани и ведомое князем войско под стягами с ликом Спасителя, возник переполненный людом Успенский собор и склонившийся перед великим Макарием еще юный Иоанн Васильевич… И вновь сердце переполняется трепетом и радостью… Сколько еще впереди! Впереди вся жизнь…
Умер старец Иона спустя год после пострига, не ведая ни о происходивших тогда событиях в стране, ни о судьбе своей семьи. Тело его было перевезено в Москву и упокоилось в родовой усыпальнице[3], как того желал великий боярин, князь Иван Федорович Мстиславский.
6 глава
Окрестности Кашлыка, Сибирское ханство
Мурза Карача уже ощущал себя победителем, когда его войско подступало к Кашлыку. Всадники в остроконечных шапках носились под холмом, на коем стоял укрепленный казаками город, глядели, как лучше его окружить.
Карача и его сыновья, два крепких отрока, такие же безбородые, как отец, причалили на просторной лодке, устеленной цветастыми коврами. Вскинув головы, они глядели на столицу хана Кучума, потерянную два года назад. Теперь, если Карача займет ее, ему не будет равных по силе и могуществу. Тогда все отвернутся от Кучума и наверняка убьют его – слабым нет места на этой земле.
Облаченный в золотистый кафтан с длинным подолом, Карача, царственной походкой сойдя на берег, выслушал разведчиков, молча закивал и велел разбивать лагерь прямо под стенами.
– Дозволь уберечь тебя, господин, – вмешались советники, – казаки метко бьют из своих орудий. Размести лагерь дальше от города…
Карача хмыкнул, недовольный тем, что его заподозрили в страхе перед врагом, но велел ставить свой шатер в трех верстах от города. Своим сотникам, собравшимся вокруг него, приказал:
– Окружите город плотной стеной. Дабы никто из присягнувших казакам князьков не осмелился помочь им. Любого из них, кто будет замечен возле города, убивайте на месте… Они долго не просидят в осаде, рано или поздно они умрут от голода. Будем ждать…
С