Аню, да и Бумса тоже. Вместо того, чтобы стрелою мчаться вперед, пес вышагивал, точно по команде «рядом», плотно прижимаясь к колену хозяйки.
В этом огромном зеленом царстве Аня отчетливо ощущала себя чужой. Ее синие джинсы и яркая, в кислотных разводах майка так явно диссонировали с окружающим миром! И зачем она только позволила подружке отвести ее вперед отъездом в модный салон и заплести волосы в 250 африканских, перевитых разноцветными ленточками косичек! В Москве это казалось прикольным, а здесь Аня прямо-таки кожей чувствовала неуместность своей пестроты на фоне окружающей изумрудной зелени.
Точно, как попугай в тайгу залетел.
А вот гнедой Костя в камуфляжной майке, передвигавшийся мягкой и плавной рысью, абсолютно органично вписывался в пространство. Удары его копыт о примятый, истоптанный дерн тропинки напоминали стук сердца – немного чем-то взволнованного, и оттого колотящегося чуть скорее обычного.
Они шли, и шли, и шли, и постепенно Аня совсем уже ошалела от леса. У нее, похоже, начались галлюцинации.
Сквозь шелест веток и щебет птиц ей послышался чей-то смех. Один смешок, другой, и третий. А потом кто-то дернул ее за косичку.
– Ай! – вскрикнула Аня, и встала как вкопанная, озираясь в поисках ветки, за которую косичка могла зацепиться.
Хихиканье вокруг зазвучало громче. Зазвенело сразу со всех сторон, как будто весь лес смеялся над Аней.
Костя, хоть и не сразу, но все же заметил, что Аня не идет больше за ним, и нетерпеливо обернулся.
– Ты что там стоишь? Устала? Пошли уже, и так сколько времени потеряли!
– Костя, – продолжая оглядываться по сторонам, неуверенно произнесла Аня. – Мне, наверное, нехорошо. У меня отчего-то ужасно звенит в ушах.
– Звенит? Ах, это! Да это ж мавки! А ну, прекращайте, бесстыжие! Чего пристали к человеку?
Смех и звон разом стихли. Теперь со всех сторон слышался только испуганный шепот. Ну да, точно шепот. Как Аня раньше могла принимать его за шелест ветвей?
– А чего она сама? – звонко спросил высоко в ветвях невидимый голос.
– Что «она сама»? – поднял голову Костя.
– Ну, чего она вся такая?
– Да какая «такая»?
– А не такая! Пестрая вся! И поет не по-нашему!
Аня и вправду всю дорогу бормотала себе под нос «Let it be». Звук собственного голоса ее успокаивал. Она уверена была, что поет так тихо, что даже Костя ее не слышит.
– Глупости вы говорите! Впрочем, как и всегда. Просто Аня не местная. Приехала издалека, из большого города. Там все так одеваются. А поет по-английски, язык такой. Имеет полное право.
– А по-людски она может?
– Чего ты все за нее говоришь?
– И правда, пусть скажет за себя!
– Ишь стоит, пялится во все стороны! Коза!
– Да, небось, она язык проглотила!
– Надо было ей совсем косу оторвать! А что такого, у нее же их много?
– Да чтоб вас всех! Совсем обнаглели! – всерьез рассердился Костя.