– с этаким скучающим аристократизмом можно, например, цедить из горла «Метаксу», а уж никак не дышать на дорожных полицейских густым перегаром. В том, что водитель пьян, сомнений не оставалось, вот только… пьяный Аверонский? Как мило. Софи улыбнулась, проходя рядом: ну точно, обозналась. Где костюм? Где галстук?
Мужчина тем временем извлек на свет божий телефон и на идеальном латышском посетовал кому-то на излишнее рвение подчиненных, вздумавших останавливать его машину и предъявлять идиотские претензии.
Этот голос, этот акцент…
Софи резко обернулась.
На нее в упор, не мигая, глядели серые глаза Александра Аверонского. И что-то с ними было не так. Вампиры пили и даже ели – ради собственного удовольствия! – однако никогда не пьянели, но не это тревожило Софи. Тогда что? Она не смогла заставить себя идти дальше. Остановилась. Дождалась, пока патрульные с тысячей извинений заберутся в похожий на раскрашенный обмылок Форд и спешно ретируются, и неуверенно направилась к «шестерке».
– Александр!
– Да, Софи?
Она подошла ближе, обогнув багажник.
– Хотела вас поблагодарить. Спасибо за Виктора. Только не рассчитывайте на перемирие или нечто подобное.
Что же с ним было не так?
– Сочтемся. Я не ради тебя старался.
Ну же?!
– Мне пора, извини.
Софи кивнула. И тут до нее наконец дошло.
– Александр!
Аверонский раздраженно обернулся:
– Еще благодарности? Слезы признательности и умиления? Оставь уже!
– Ваше отражение…
– Мне некогда! – отрезал он и быстро сел в машину. «Шестерка» плавно и почти бесшумно утекла по мокрому асфальту, словно спасаясь бегством. А оглушенная Софи так и осталась стоять с разинутым ртом, и никакие осенние пейзажи не могли теперь вытеснить из памяти осунувшееся лицо вчерашнего вампира, заросшее недельной щетиной.
Нет, сегодня отменялась не только анатомия.
***
Аверонский был в бешенстве. «Шестерка» рассекала по дорогам Задвинья, как ополоумевшая гончая: почти проскакивала перекрестки, но, будто в последний миг передумав, влетала в повороты, визжа шинами.
Аверонский был в панике.
Никто и никогда не прижимал его к стенке. Почему же теперь перед носом маячил ее шершавый бетон? Чей пристальный взгляд буравил затылок?
Какого дьявола его понесло в центр?! Катался бы себе по Задвинью, если уж приспичило. Что там, магазинов мало?
Дотошные выродки Андрея Хелмса теперь вцепятся в него, как черт в грешную душу, особенно этот доморощенный инженер-конструктор. Сегодня же загрузит в какой-нибудь футляр от контрабаса свою очередную противовампирскую базуку и заявится убивать бывшего вампира всех времен и народов. И не беда, что к тому определение «вампир» теперь применимо не больше, чем титул герцога или барона. Зато непогашенных счетов – целый рулон! Все в силе: и свои, и сестрины, и папашины,