это вы прислали фотографию?
– Предлагаю принять моё предложение. Более настаивать не пожелаю – это в последний раз. Соглашайтесь. Это совсем иное – ни в какое сравненье не идёт с тем, что у вас сейчас. Катя будет вашей, будет вас любить. Вы же верите в то, что можете управлять своей судьбой. Отчего же вам не поверить, что вашей судьбой могут управлять другие?
Судья негромко рассмеялась, бросила сигарету и вернулась к своей машине. Фары погасли, звякнули ключи, и калитки захлопнулись.
Глава 8
Осеннее утро – тихое. Это весной ещё в преддверье рассвета принимаются щебетать птицы, и звуки все звонкие, твёрдые, хрустальные – только кажется, что зима ушла: внутри лёд – под оттаявшими газонами, в стенах, на чердаках и в подвалах. Осенью тихо, земля, тёплая и мягкая, утешает звоны, баюкает голоса. Слышно только, как ткут свои паутинки паучки.
«Собачий холод», – подумал Денис, притворяя дверь своей скромной, но надёжной обители, что в последние три года укрывала от бурь и перипетий судьбы. Паутина над дверью блистала росой, но поодаль, в тени, как и прошлым утром лежал иней. Было около девяти, он уже позавтракал яичницей с солёными огурцами и докторской колбасой: настал час приниматься за дела. Денис поёжился, натянул на голову капюшон толстовки, потёр ладони и отправился осматривать вверенную ему территорию – всё ли в порядке.
Лёгкие пощёлкивания раздавались в утренней тишине: остывшие металлические отливы, водосточные трубы отогревались в лучах утреннего солнца. Отогревались и заиндевевшие крыши – Цыбульский с интересом смотрел, как они «дымят» – иней таял, превращаясь в пар. «Пора сливать водопровод», – решил Денис, тронув пальцем круглую ледяную лепёшку в бочке с водой. Лепёшка закачалась, засверкали застывшие во льду пузырьки воздуха.
Он заглянул в теплицу: плети огурцов пожелтели, на них ещё можно было отыскать дюжину маленьких невзрачных огурчиков – тепла хватало, но обманываться огурцам не давал короткий осенний день. Денис задумал убедить Жарова сделать зимнюю теплицу, но задумку свою отложил до следующего года. В этом году Жаров уже поддался на уговоры и купил Денису мотоблок, который так и простоял всё лето в сарае – инструкция к мотоблоку вызвала у Дениса смущение и чувство безысходности, он взял в руки лопату и с большим облегчением и энтузиазмом вскопал задуманный под картофель участок на земельных просторах Жарова.
Перед лабораторией, которую Денис в шутку называл «пыточной», замёрзли лужицы – накануне Денис вытрясал воду из шлангов, сворачивал их в плотные баранки и убирал на зиму в сарай. Цыбульский потоптал лужицу новым ботинком – прозрачная корочка льда помутнела, как треснувшее стекло. Он вздохнул, поднял голову и замер: окно лаборатории было разбито – помутневшие осколки стёкла еле держались по краям, обрамляли зияющее неровное отверстие…
Константин осторожно повернул ключ в замке, толкнул