Дубровина – предупредить. Не его забота вмешиваться в государственные дела».
И тут же подумал: «А зачем им Вильгельм?..»
Эта неожиданная мысль невольно вернула его к только что состоявшемуся разговору с императрицей. Николай II лучше, чем Александра Федоровна, понимал: исторические интересы разводят Россию и Германию в противоположные стороны, где за горизонтом уже вырисовываются крепостные валы враждующих стран за передел мира. И, наверное, господом богом, помимо воли людей, определено – России и Германии в этом мире будет тесно.
…Военный министр Сухомлинов вошел к Николаю, поздоровался и остановился у двери.
Император с некоторым удивлением посмотрел в его сторону.
– Проходите. Садитесь.
Военный министр продолжал стоять.
– Ваше императорское величество, – начал он, – у меня неприятные новости. От генерала Стесселя только что получена телеграмма. Потоплена в гавани практически вся оставшаяся часть кораблей порт-артурской эскадры. Уцелел только броненосец «Севастополь».
– А где же 2-я тихоокеанская эскадра? – с трудом выдавил из себя Николай II, ошеломленный этой новостью.
– В пути, ваше императорское величество, – растерянно ответил Сухомлинов. – Скоро прибудет…
Николай II медленно заходил по кабинету. Несколько раз останавливался, порываясь что-то сказать Сухомлинову, однако раздумывал.
Наконец проговорил:
– Что еще там у них?
– Японцам удалось захватить все подступы к Порт-Артуру, установить тяжелую осадную артиллерию и методически разрушать форты и другие укрепления. Местами бои уже идут в казематах…
Николай II некоторое время в упор смотрел на Сухомлинова, с трудом переваривая услышанное.
– А что доносит Куропаткин? – после долгой паузы спросил он.
– Обе стороны совершают маневры. Серьезных боев пока нет, – ответил Сухомлинов.
Николай II прошел к столу и сел. Бесцельно передвинул с места на место бумаги. Потом, вспомнив, что в кабинете еще находится военный министр, поднял голову и сказал:
– Можете быть свободны…
Оставшись один, он долго сидел неподвижно, практически не думая ни о чем. В голове стояла сумятица и неразбериха, а в душе холодное отчаяние и злость. Ему вдруг захотелось все бросить и укрыться куда-нибудь подальше от всех на свете. Чтобы рядом не было ни одной живой души, напоминающей ему о том, что он государь и должен править державой, которую распинают как уличную девку, и никому до этого нет дела…
Глава VI
1
…В 5 часов дня генерал Кондратенко прибыл в главный штаб на заседание Совета обороны крепости, созванного генералом Смирновым по поручению Стесселя.
Самого Стесселя в штабе не было.
В коридоре Кондратенко встретил генералов Фока и Никитина. Поздоровался с ними.
– Как дела? – спросил Кондратенко.
– Как