будет все, что ты хотела, и твое любимое вино, «Батарт Монтраше» (4), я сам доставал из погреба.
– Я… я искала тебя, мон шер! То ты катал по округе эту вашу кинозвезду, то тебя загрузили работой, так что ты и минутки для меня не нашел… за целый-то день! Я соскучилась… – Ирма могла бы высказаться и резче, но ее женская интуиция подсказала вести себя осторожнее и дипломатичнее, чтобы ветреный любовник вернул ей свое внимание целиком.
– Ну прости, ты сама видишь, как я был занят… работа есть работа, – Эрнест, услышав чьи-то шаги на лестнице, порывисто обернулся, но, увидев вместо Марэ парочку немцев, снова помрачнел и от досады прикусил губы. Ирма подбиралась к нему все ближе, ластилась, как кошка, но у этой кошки были острые коготки и громкий голос, и следовало что-то предпринять, пока она не устроила кошачий концерт…
– Может быть, ты хочешь сегодня побыть в обществе… для разнообразия? Я вижу по твоему платью, что ты очень тщательно одевалась. Явно не для вечеринки в пижамах. – он заставил себя улыбнуться и подумал, что пригласить ее на общий ужин и познакомить с отцом будет меньшим злом, чем спровадить наверх.
– Я думала поехать вместе с тобой на ужин в Дижон… в тот милый ресторанчик на улице Форж… – Ирма решила, что сказать Эрнесту правду будет правильной тактикой:
– Мне надоела сельская обстановка. Я все-таки горожанка до мозга костей. Хочется немного развеяться, но чтобы мы были только вдвоем.
– Ты и я?
– Да, да! Ты и я! Роже милый, но я начала уставать от него, к тому же мы страшно поругались, пока разыскивали вас по всей округе… Представляешь, когда я пыталась предупредить его о том, что падение с лошади может быть смертельно опасным, ведь так и погиб мой муж! – он только смеялся надо мной и утверждал, что это полная ерунда, когда речь идет о тебе и об этом вашем Марэ.
– Что значит – «об этом вашем»? – глухо спросил Эрнест, и в его голосе послышался первый рокот близкой грозы. – Как… ты себе позволяешь отзываться о месье Жане Марэ, лучшем актере века?..
– «Об этом вашем» – значит ровно то, что я сказала. – Ирма дерзко пожала плечами и, видя, что Эрнест начал злиться, с усмешкой продолжила:
– Он известный французский актер, не спорю, но у нас в Англии французское кино не особенно популярно, и там Жана Марэ почти не знают. Даже после той ленты, про Фантомаса против Скотленд Ярда… Надо признаться, эта картина мало кого впечатлила. Мы с мужем смотрели ее в нашем поместье, как раз в Шотландии… посмеялись над ужимками того маленького комика, который похож на вашего режиссера как родной брат, поохали над трюками, а наутро уже позабыли даже название, не то, что имена актеров.
– Осторошшно, милочка, – послышался вдруг за спиной Ирмы глумливый голос, принадлежащий Фридриху Штаубе. – Как пы ффам не получить по ффашему прекрасному лицу… Месье Верней так любит этого французского старикашку, что становится отшень… отшень нерфный, когда слышит праффду,