кубок и опростал его в несколько глотков. В небеса уткнулась его острая козлиная бородка.
Это был Лутоня – один из ближников боярина Глузда – полновластного хозяина здешних мест.
И с первым, и со вторым Волченя успел познакомиться достаточно близко. На ратном поле. Более того, их люди составляли значительную часть тех, кто устроил на его отряд ту самую, последнюю облаву. Так что этот «бобр» повалил немало добрых вятских дубов. Хотя и сам, надо признать, обломал об их кору не один зуб.
А вот настоящего лица волка тот не должен был знать. Когда они сошлись в бою, того мудрено было отличить от истинного лесного зверя. Однако рисковать не стоило. Лутоня сейчас наверняка проследует в дом тиуна. Ну – или на один из постоялых дворов. И лучше было не попадаться ему на глаза. И, по возможности, как можно скорее покинуть это место.
Он ему обязательно отомстит. Но не в этот раз.
Бочком-бочком путник отошёл на несколько саженей назад. Один из его шагов внезапно сопроводил оглушительный визг. Из-под ног, заливаясь жалобным лаем, метнулась та самая псина, которую путник видел на этой самой улице утром.
Да будь ты неладна! Не дайте боги, если его сейчас заметят!
Толкнув первую попавшуюся дверь, Волченя поспешно заскочил внутрь. Это была одна из местных лавчонок.
Он оказался в полутьме. А в нос вдруг шибануло таким знакомым запахом…
Не та ли это самая лавка Скаврони, о которой говорил корчмарь?
Вставшая дыбом на спине хищника шерсть сама собой разгладилась. В голову же хлынули воспоминания. Родом совсем уж из давних времён. Когда он не был не только волком, но даже ещё и волчонком. И мать готовила его любимое лакомство.
– И окружили их посреди дремучих лесов да топких болот. На высоком холме. И бились они двенадцать дней и двенадцать ночей. И побили бессчетно врага. И сами полегли все до одного. И погиб Вук, ушёл в ирий заступник наш. Навеки закрыл свои ясные очи. И остались мы теперь одни – сироты в подлунном мире.
Ого! Знакомый запах тут же был забыт. Это звучало куда интереснее, чем рассказы о безвестном проповеднике, пугающих людей концом света!
Разговор меж собой вели две бабы. Одна – та самая разбитная молодка в ярком дубасе, которую Волченя приметил на улице. Другая, стоявшая за прилавком – чуть постарше, да и одета поскромнее – видимо жена Скаврони. Или перезрелая дочь, по каким-то причинам не отданная замуж. Ну, или, может, вдова сына, поставленная сюда за ненужностью. Происходи дело в вятской деревне, это можно было бы определить по головному убору. Или его отсутствию. Здесь же – поди разбери, что её повойник означает.
Кстати, этим-то откуда про Вука знать? Земля настолько уже слухами полниться?
Хотя, судя по узорам на одёже, украшениям и тонким скуластым лицам, обе жены были вятчанками. По крайне мере на какую-то часть. Стало быть – бывшими соплеменницами путника.
– Правда, говорят, кое-кто из них всё-таки уцелел.
Та-а-ак…