то они тем или другим манером переходили в его руки; он не стеснялся, чтобы достать их, и убийством. Если бы в своё время догадались осмотреть подполье кабачка и его домика, то нашли бы там зарытыми в земле несколько загубленных им жертв. С судебными властями этот злодей ладить умел; он и полиции не трусил, да что она и поделает с ним? Так вот он, заметив у Чуркина туго набитый. деньгами бумажник, порешил и его труп вместе с Осиповым, приобщить к костям тех людей, которые были похоронены в подпольях.
Жена его была ему под стать; она при случае также не отказывалась помогать мужу в злодеяниях. Взял он её у мужичка одной подгородной слободки, который, в свою очередь, был жаден на добычу и тоже пускался на все тяжкие прегрешения. В течении нескольких лет Степан Лукич содержал тот кабачок и нажил разбоями, да плутовством не малую толику денег, но их не показывал, чтобы не навлечь на себя подозрения, а жил себе скромно, рассчитывая, что в будущем с его капиталом можно будет кое-что сделать.
Чуркин вошёл к ним в комнату в то самое время, когда супруги сидели за столом и пили чай; Степан Лукич, как бы обрадовавшись его прибытию, быстро поднялся из-за стола и с объятиями кинулся к нему на встречу. Чуркин притворился подгулявшим.
– А мы вас заждались, – приглашая гостя за чайный стол, сказала жена кабатчика.
– Простите, – приятели задержали; сами знаете, попадёшь в пьяную компанию не скоро от ней отвяжешься, отвечал тот.
– Ты, Татьяна Мироновна, чем бы зубы-то точить, водочки бы нам подала.
– С нашим удовольствием я бы попотчивала, да не знаю, как гостя-то звать.
– Андрей Тарасыч меня зовут. Ну-с, так вот я, маленько и подгулял, – приглаживая волосы, говорил разбойник.
– Денёк уж такой задался. А я без вас часок-другой отдохнул, а теперь хоть на всю ночь гулять готов.
– Вот и отлично, в компанию с вами и я пойду.
– Где же ваш товарищ?
– Сейчас придет он, тоже ловко засыпал.
– Кататься-то поедем?
– Пожалуй, куда угодно, – вошла дурь в голову, значить, гуляй во всю.
– Чайку чашечку прикажете?
– Нет, после; рюмочку водочки теперь пропустить – с нашим удовольствием могу.
– Татьяна Мироновна, скоро ли ты там? – кричал ей хозяин.
– Сейчас, – отвечала та из другой комнатки.
– Степан Лукич, не торопись, успеем, ночь-то наша, – сказал Чуркин и принялся лобызать его.
– Милый ты человек и больше ничего, – махнув рукой, отвечал кабатчик.
Водка была подана и налита в рюмки самой хозяйкой, казавшейся необыкновенно любезной. Она села рядком с. гостем и начала его допрашивать, женат ли он, имеет ли детей. Разбойник отвечал ей, что жениться он не намерен, ибо надевшему на себя такой хомут нельзя полюбезничать с другой женщиной.
– Почему же такое? Вот мой муж сам с другими хороводится и мне дозволяет; у нас это всегда ведётся запросто.
– Если я тебя поцелую, вот сейчас и нахмурится.
– Никогда, попробуй.
Чуркин поцеловал её.
Степан Лукич только улыбнулся.
– Видишь, он не сердится, вот и я тебя