моя,[163]
Мне антенорцы дали в час ловитвы.[164]
76. А им-то был так сильно предан я!
Им так велел злой Эсте, в коем пышет
Сверх всяких мер гнев злобы на меня.
79. Уйди ж я в Мирру, прежде чем я, вышел
Из Ориако, схвачен ими был, —
Я б и поныне жил, где тварь вся дышит.[165]
82. В осоке там, увязнув в топкий ил?
Среди болот я пал, и там из жилы
Всю кровь свою, как озеро, разлил.
85. Тогда другой: – Да даст Всевышний силы
Тебе достичь до горних тех вершин!
О, помоги, утешь мой дух унылый!
88. Я Буонконт, я Монтефельтро сын;[166]
Джиованна с прочими меня забыла:[167]
Затем-то здесь всех жальче я один.
91. И я ему: – Какой же рок, иль сила
Так унесла твой с Камиальднно прах,
Что мир не знает, где твоя могила?
94. – Под Казентином, он сказал в слезах.[168]
Из Апеннин бежит Аркьян по воле,
Взяв свой исток над пустынью в горах.
97. Туда, где он уж не зовется боле,[169]
Добрел я, ранен в горло тяжело,
И кровью ран обагрянил все поле.
100. Тут взор померк и слово замерло
На имени Марии; тут и тело
Бездушное одно во прах легло.
103. Что я скажу, – живым поведай смело!
Господень Ангел взял меня; но Враг:
– О, ты с небес! – вскричал, – правдиво ль дело?[170]
106. Лишь за одну слезинку в ночь и мрак
Его часть вечную ты взял у ада:
Но уж с другой я поступлю не так!
109. Ты знаешь сам, как воздух в тучи града
И в дождь сгущает влажный пар, когда
Он вступит в край, где стынет вдруг от хлада.
112. Злость дум своих, лишь алчущих вреда,[171]
Слив с разумом и с силой злой природы,
Враг поднял ветр и двинул туч стада.
115. И день угас, и сумрак непогоды
Всю Протоманью до хребта горы[172]
Закутал так, сгустив небесны своды,
118. Что воздух в воду превратил пары:
И хлынул дождь, и то, что не проникло
Во глубь земли, наполнило все рвы,
121. И столько рек великих вдруг возникло,
И ток могучий к царственной реке[173]
Так ринулся, что все пред ним поникло:
124. Остывший труп мой тут нашел в реке
Злой Аркиан и, бурный, в Арно ринул,
Расторгнув крест, в который я, в тоске
127. Раскаянья, на персях длани сдвинул;
Мой труп, крутя по дну и ночь и день,
Покрыл весь тиною и в море кинул.
130. – Когда назад придешь в родную сень
И отдохнешь, от странствия почия.
Так за второй сказала третья тень,
133. О, не забудь ты и меня: я Пия![174]
Мне Сьена жизнь, Маремма смерть дала.
Как знает тот, из чьей руки впервые.
136. С ним обручась, я перстень