величественность. Мех, покрывающий их плечи и спины, был заготовлен из шкур самых свирепых зверей их земель, символизируя близость к природе и мастерство охотников.
Их оружие – от остро заточенных мечей до массивных боевых топоров и длинных копий – блестело в мерцающем свете факелов, создавая иллюзию грозового облака над их головами. Мечи с уникально изогнутыми клинками были закалены в горных потоках и заточены для решительного рубящего удара. Топоры, утяжелённые на концах, украшены рукоятками из редкого дерева, инкрустированными камнями и руническими знаками, призванными усилить удары воина. Особенно впечатляли копья – их длинные, гибкие древки, завершённые широкими лезвиями, могли использоваться как для метания на дальние расстояния, так и для ближнего боя.
Каждый воин носил щит, мастерски изготовленный из дерева и усиленный металлическими полосами. На щитах красовались символы клана, а их края были окованы железом для дополнительной прочности. Эти щиты не только служили надёжной защитой в бою, но и демонстрировали гордость и идентичность воина.
В голове Морвейна раздавался гневный голос Морганы, её телепатическое сообщение было полно раздражения: «Морвейн, твои методы разочаровывают меня. Ты должен был уже добыть артефакт. Не заставляй меня сомневаться в твоей компетентности!» Её слова были как ледяные кинжалы, пронзающие его сознание, заставляя сердце биться быстрее от накопившегося давления.
Застуканный врасплох, Морвейн инстинктивно схватился за свой меч, лежавший неподалёку на каменном столе. Этот меч, с тяжёлым изогнутым лезвием и рукояткой, украшенной драконьей резьбой, словно ждал момента, чтобы вновь вступить в бой.
Морвейн успел сделать лишь несколько шагов навстречу врагам, прежде чем они достигли его. Бой начался мгновенно: металл ударился о металл, искры полетели во все стороны, освещая пещеру зловещим светом. Эти искры освещали каменные стены, украшенные замёрзшим мхом, придавая сцене атмосферу древней саги.
Морвейн, опытный и сильный воин, отбивал удары одного за другим. Его движения были точными и решительными, каждый удар и парирование свидетельствовали о годах тренировок и битв. С ловкостью, выкованной в бесчисленных сражениях, он противостоял напору противников, его меч точно и жестоко находил свои цели, рассекая воздух.
Каждый раз, когда противник пытался найти уязвимое место в его обороне, Морвейн с блестящей точностью перенаправлял энергию атаки, используя силу врага против него самого. Он не просто машинально отражал удары, но и читал намерения своих оппонентов, предугадывая их движения, что позволяло ему всегда быть на шаг впереди. Его стиль боя был наполнен не только силой, но и грацией, напоминая танец смерти, в котором каждый шаг и взмах меча были неотъемлемыми частями фатального ритма.
Морвейн мастерски манипулировал пространством вокруг себя, занимая стратегически выгодные позиции, которые позволяли ему максимизировать эффективность