девушек на проституцию. Потому и мама её в каждый день дрожала за нее, провожая её по утрам на учебу в университет. Понять и её можно было. Единственная дочь в семье. Отец, он вечно занят был своей работой, да и когда она говорила ему о дочери, всегда возмущенно, с досадой, отмахивался от её страхов рукою. «Да успокойся ты! У нее самой голова на плечах. Не держи её дома, если не хочешь её калечить. Девушка с головой. Знает, как себя защищать».
А что до защиты, это он так просто говорил, для успокоения жены. Видел, хотя и выросла, вон, до какого роста, фигура красивая. Но он, в то же время, понимал, девочка хрупка, постоять за себя она не сможет. Поэтому он, настоятельно всегда просил жену, чтобы она не следила за нею, а дала ей, самой познакомится с парнем. Он не понимал, даже терял дар речи временами, когда жена кричала на него. «Будущий у нашей дочери муж, должен быть богатым человеком. И заметь, из хорошей еще семьи. Зря, что ли я её рожала, чтобы отдать какому – то сегодняшнему «совку» – из улицы». Страшно она, конечно, боялась, что эта нынешняя уличная молодежь, её совратит. Ничего поделать собою она не могла. Да и с мужем она, от страха только кричала, а так, она и так понимала, дочь у нее уже не маленькая, двадцать ей уже. Взрослая уже девушка. Ей тоже хочется внимания, ласки от любимого. Что она, сама была не такая? Давно ли ей было столько же лет, дрожала за нынешнего мужа, познакомившись с ним. Бегала за ним по пятам. Тогда он был комсоргом, в этом же университете. Гордилась, и даже светилась, какая она удачная, что отхватила такого видного, завидного парня. Теперь – то, он у нее, крупный предприниматель, занят строительством домов в городе. У него бизнес. Много людей работает, на его строительных объектах. Конечно же, первым делом, она все же – мама. Боялась, что дочь упустит от присмотра, и она незаметно также, станет как все, сегодняшние, загруженными проблемами сегодняшней жизни. А сегодня, как же тяжело было жить простому люду. Она видела, когда проезжала по городу на машине мужа, в каком состоянии, так называемый глубинный народ, сегодня живет. Лица у всех мрачные, нет улыбки на их лицах, а злоба, исходящая от них, ей даже временами пугала, ставила её в стопор. Вот и сейчас, чуть замешкалась, на минутку только отвлеклась ванную, освежиться от тревог, вышла из ванны, уже нет дочери. Чуть ведь концы не отдала от страха.
Позвонила трясущими руками к мужу на работу, а тот, как всегда, обозвал её не умной бабой. «Придет, никуда она не денется! – выкрикнул он ей, с досады. – Успокойся и жди. Придет. Когда приду? Да, мать! – разразился он чуть не матерными словами. – Я работаю. Сколько раз говорить тебе. Сиди дома. Жди. Придет».
После она, как бывает с такими истеричными женщинами, немного на кухне поревела, уткнувшись к стенке кухни. Конечно, она еще не совсем стара. Как говорят в народе, о таких женщинах, баба еще ягодка. Сорок пять, это что, много? Ладно. С климаксом она смирилась. Природа, что ж уж там. Но ей все равно, как женщине, тоже иногда хочется ласки, как раньше, в её молодости. Теперь муж её, хотя иногда и заглядывал к ней, но все же реже стало его посещение, к этим интимным делам.
Да