Ты с ума спятил!
– А есть варианты? Нас окружают морские стены.
– Можем попробовать переждать пару ночей в одном из домов…
– Мы пытались заходить в ближайший. Там все отравлено. Только подцепим какую-нибудь гадость.
– И то верно, – сказал Мантас. – На улице тоже небезопасно. Если еще остались выжившие, больше шансов с ними встретиться на пути к крепости.
– Значит, решили?
– Да, алхимик. Делай свои бомбы.
Когда фиолетовые ленты света медленно закружились внутри кристалла, Лиогвен легко ударил тыльной стороной ладони по нему.
Десятки осколков поднялись в воздух. Пальцы начали подцеплять их и кидать в склянки.
Затем настал черед для поясной фляги.
Как только крепкая дубовая пробка вылетела из нее, воздух наполнился едким, покалывающим ноздри запахом – запахом кислоты.
Густая зеленоватая жидкость, похожая на болотную тину, полилась в стеклянные сосуды.
Теперь – закрыть склянки, легко потрясти…
– Бери, – сказал Лиогвен и протянул Мантасу две. – Остальное моё. Увидишь чудовище, сразу бросай.
– Спасибо.
– Эта смесь гораздо опаснее тех, что я кидал в уродца. Поэтому будь аккуратен. Лишишься руки, даже если капля попадет тебе на кожу. Понимаешь?
– Понимаю…
Кадык капитана дернулся.
– Наша бросим тут? – спросил Мантас.
– Сжечь я его могу, не скрою, однако мы потеряем ценную склянку. У нас их не много, а до крепости идти еще далеко.
– И мы оставим его гнить?
– У нас есть выбор? – вопросом на вопрос ответил Лиогвен. – Вероятно, вся команда корабля уже мертва. Их тела валяются по всему городу. Мы их будем искать и сжигать?
– Боги за такое карают, парень.
– Оглянись вокруг, Мантас. Мы уже прокляты.
Капитан обдумывал его слова несколько мгновений. Затем кивнул, соглашаясь.
– Тогда пойдем, – бросил он.
И они двинулись в путь.
Лиогвен только тогда обратил внимание на небеса.
Черные, налившиеся тяжелым свинцом, тучи плотным слоем парили над гигантской морской стеной. Однако золотое свечение все равно исходило от них, отчего в городе было не так сумрачно – его, Лиогвена, тень и тень Мантаса бегали по разрушенным колоннам, по дороге и стенам домов.
Очередного уродца они встретили через несколько улиц. Он, закованный с ног до головы в тяжелые пластинчатые доспехи, пусть и ржавые, сидел на гранитном обломке.
Раскачивался из стороны в сторону, его пальцы отбивали на коленях только им понятный ритм.
Открытое лицо напоминало человеческое, но лишь отдаленно: надбровные дуги выдавались слишком вперед, глаза утопали во тьме, вместо рта – круглый провал. Кожу, бледную и морщинистую, покрывали ожоги.
Полуторный меч лежал на его коленях, угрожающе поблескивал, хотя кончик клинка оказался обрублен.
Уродец смотрел в землю перед собой и не видел их.
Мантас было поднял руку со склянкой, но Лигвен мотнул головой. Похоже, воин давным-давно потерял