эликсир действует так же, как первый. Проверить его силу, понять все свойства.
Мать спала спокойно наверху – первое чудо, которое подарил ему эликсир. Но теперь он понимал: каждый следующий шаг должен быть обдуман. Один неверный поворот – и весь мир может рухнуть. А ещё этот взгляд господина Штейна… В нем столько жадного любопытства, что становилось не по себе.
Где-то вдалеке часы на ратушной башне пробили три удара. Томас задул свечу, но остался сидеть в темноте, наблюдая, как лунный свет играет в гранях флаконов. Каждый из них хранил в себе частицу тайны, которую ему еще предстояло разгадать…
Утро началось как обычно – с суеты в аптеке. Господин Штейн выдавал лекарства богатым покупателям, рассыпаясь в любезностях перед каждым, кто мог заплатить полную цену. Томас, как всегда, стоял в тени, протирая склянки и расставляя их по полкам.
Странно было наблюдать за людьми, когда действие эликсира ещё не выветрилось окончательно. Вот господин Штейн кланяется жене ростовщика – Томас видел фальшивую улыбку под его бородой, видел, как подрагивают его пальцы, пересчитывающие монеты. А вот служанка из богатого дома – под её накрахмаленным передником пряталась записка для подмастерья кузнеца…
Звякнул колокольчик над дверью. В аптеку вошла пожилая женщина в потертом, но чистом платье. Её руки, огрубевшие от работы, прижимали к груди маленький свёрток.
«Господин аптекарь,» – её голос дрожал. «Мой внук… У него жар уже третий день…»
Штейн даже не поднял глаза от своих бумаг: «Лекарства стоят денег. Нет денег – нет лекарств.»
Томас смотрел на эту сцену, и что-то внутри него менялось. Не от эликсира – от понимания. Сколько раз он видел такое? Сколько раз отводил глаза, бессильный помочь? Но теперь…
Внезапно дверь аптеки распахнулась с такой силой, что колокольчик слетел с петель. На пороге стоял запыхавшийся слуга в ливрее дома бургомистра.
«Молодому господину хуже!» – выпалил он. «Господин Штейн, вас требуют немедленно!»
Томас, стоявший в тени полок, заметил, как изменилось лицо старого аптекаря – страх смешался с жадным предвкушением. Ведь богатые клиенты платят не только золотом, но и властью…
«Я сейчас же отправлюсь к бургомистру,» – Штейн засуетился, доставая свой лучший сюртук. «Томас, присмотри за аптекой. И не вздумай…»
Он не договорил – пожилая женщина всё ещё стояла у прилавка, прижимая к груди свёрток с больным внуком. В её глазах стояли слёзы.
Томас смотрел, как господин Штейн торопливо надевает сюртук, как поправляет цепочку карманных часов – золотых, с гербом Гильдии. Эти часы ему подарили после того, как он вылечил племянника главного казначея. А сколько детей умерло за это время в бедных кварталах? Сколько матерей оплакивали своих младенцев, потому что не могли заплатить за лекарства?
Штейн направился к двери, но вдруг остановился и повернулся к Томасу:
«И запомни – никаких… благотворительности. Каждая травинка, каждая капля настойки должна быть оплачена.