по всей видимости, его присутствие раздражает ее не меньше, чем его ее холодность.
Собираясь прийти, он ожидал увидеть в ее глазах, если не любовь – так далеко он не заходил даже в фантазиях, то хотя бы искру симпатии, интереса к нему, как к мужчине.
Оказалось – напрасно ожидал.
«Прощай, красавица моя,
Я пью твое здоровье.
Надоедать не стану я
Тебе своей любовью».
Но как уйти оттуда, куда привела мечта? Как усмирить желание, которое уже выпустило бутон и приготовилось расцвести? В природе обратный процесс невозможен. Нет, возможен, если бутон убить.
Эдвард сделал шаг к ее кровати, обхватил рукой столб, который поддерживал балдахин. Он хотел быть на его месте – чтобы защищать ее от ночных призраков. Он хотел быть ее одеялом – чтобы делиться с ней теплом. Он хотел быть ее подушкой – чтобы смотреть сны вместе…
Он сжал кулак и спрятал в него все желания. Не поворачиваясь, сказал:
– Завтра дворецкий Бенджамин и миссис Клинтон отправляются в Даунхилл за вещами – вашими и девочек…
– Я могла бы с ними поехать, – предложила Джоан. – Помочь с упаковкой и тому подобное.
– Вы забываете, что не можете покидать Милтонхолл.
– Но почему? – чуть не крикнула она.
Эдвард повернулся – резко, будто она его ударила. Она еще спрашивает – почему? Потому что строптивая. Потому что не догадывается. Потому что он не хочет терять ее из виду. Потому что хочет, чтобы она была здесь, а не там.
– Вы еще спрашиваете – почему?
– Не понимаю, зачем такие строгости! – сказала Джоан приглушенным голосом. Он дрожал и прерывался. Она говорила полушепотом, чтобы не выдать волнения и не сорваться на крик. Он испортил ей утро, она потратила целый день, чтобы забыть. Он испортил ей вечер, и придется потратить ночь. Он намерен все время ее мучить?
Впервые она подняла глаза на Эдварда – значит, тема была для нее важна.
«Ледышка дала трещину, – почти со злорадством подумал он. – Ограничение свободы тебя задевает? Именно в этом поблажек не жди. Буду с тобой так же строг, как ты со мной».
– Для вашей же безопасности, – расплывчато объяснил Эдвард. Он не доверял гувернантке, и вскоре убедился, что не зря. – Считаете, я слишком строг с вами – ограничиваю в передвижении, ставлю бессмысленные условия, заставляю подчиняться моим приказам?
– Да, – смело ответила Джоан.
На прямые вопросы следует так же прямо отвечать. Увиливания или недосказанность бесполезны, иначе завтра он придет опять, чтобы поговорить на ту же тему. Хозяин хочет от нее откровенности? Получит. Сейчас хороший момент – для претензий, которые она накопила, и условий, которые собиралась выставить.
– Вы пользуетесь тем, что я неопытна. Контракт на двадцать один год! В то время, как с миссис Аргус мы договаривались на год. Запрет выходить за пределы