счет можешь не беспокоиться. Я знаю цену твоему слову.
– Уже несколько лет я вынашиваю замысел книги, – последнее слово Марко произнес с благоговейным придыханием. – Я хочу собрать под одним переплетом все легенды, которые когда-либо слышал, все книги, которые прочел… Если эта книга будет написана, она перевернет все человеческие представления о мире. Она освободит людей от страха перед смертью и придаст им мужество жить… Это будет Последняя Книга человечества, и после нее уже не будет книг, потому что они станут не нужны…
– Марко, ты – самое поразительное сочетание несочетаемого, какое мне когда-либо доводилось видеть! Как ты умудряешься соединять детскую наивность и преуспеяние в делах? Неужели ты всерьез думаешь, что человечество способно измениться, прочитав одну-единственную книгу, пусть даже написанную величайшим гением всех времен и народов? Ведь даже Библия оставляет многих людей равнодушными!
– Прежняя Библия устарела. Нужна новая. Я ее напишу…
Заметив взгляд Ставера, Марко покраснел и поспешно произнес:
– Нет, я не страдаю манией величия и знаю сам, что не гений. Но эту книгу мне словно внушает кто-то свыше… Иногда я представляю себе это так… Бог долго сидел на облаке и смотрел оттуда на землю. Наконец, Ему наскучило глядеть на творящуюся внизу мерзость, и Он сказал: «Пришло время написать Книгу»… Почему из всех людей, населяющих землю, Он выбрал именно меня, может быть, наименее достойного из всех? Этого я не знаю. Я знаю одно: мне оказана величайшая честь, и я должен ее оправдать… Кстати, вот мой дом. Прошу тебя быть моим гостем.
Когда слуги накрыли на стол и друзья остались вдвоем, Ставер спросил:
– И о чем же будет твоя книга?
– О скитаниях души человеческой в поисках истины, добра и красоты… О смерти и бессмертии… О вере, надежде и любви… О вечной борьбе добра и зла… О Боге… Короче, обо всем, что занимало ум и волновало сердце человека от сотворения мира…
– Обширно… Но хватит ли тебе терпения и таланта воплотить свой замысел в жизнь?
– Знаешь, Алессандро, порой я и сам пугаюсь того, что хочу совершить… Часто я кажусь себе слабосильным карликом, который похваляется поднять… нет, не гору даже, а целый горный хребет… В минуты сомнений я думаю, что эта ноша совершенно неподъемна, что человеку не по силам этот труд… Но я, во всяком случае, попытаюсь…
– А почему бы и нет, Марко? Никто не осудит тебя, хотя бы твоя попытка и оказалась неудачной. Ведь это все равно, что сказать: «Я допрыгну до неба». Даже дети знают, что допрыгнуть до неба нельзя. Но чего бы стоило человечество, если бы время от времени оно не порождало безумцев, уверенных в том, что сумеют совершить невозможное?
– В общем-то, я хочу сделать совсем простую вещь: вернуть словам их первоначальный смысл и назвать все вещи их подлинными именами.
– И ты называешь это совсем простой вещью? А по-моему, это самое сложное, что только может быть. Все столько раз уже перетолковано, что слова