в куст. Чуть погодя туда же улетела персидская сабля-шамши́р с позолоченной рукоятью и двумя яхонтами на концах крестовины. Норманн зыркнул очами, отметив про себя то местечко, где упала персидская сабля богатого русского пленника…
Новгородцы окружили щенков кольцом и пошла неравная битва – трое против двух. Опричники умело отбивали атаки неприятелей, резво крутя саблями, прикрывали друг другу тылы хребтами и умудрялись вдобавок совершать выпады. Однако двоим супротив троих сражаться – задача тяжёлая. Нужно было что-то предпринимать…
Могучий норманн с любопытством наблюдал за схваткой, держа крепкого старика под надзором: остриё меча упёрлось в грудь пленнику. Милосельский сидел на земле и страдал, придерживая десницей левую руку. Посечённый рукав кафтана совсем разбух от благородной крови…
Яков Данилович вдруг громко крикнул:
– Ваньку, и-и-эх!
Кромешники дружно шагнули в разные стороны, перекатились по земле скоморохами и резвонько вскочили на ноги. Ловкий приём сбил с толку одного из мятежников, и Алексей Вратынский тотчас пронзил зазевавшегося новгородца саблей насквозь в бочину и споро вытянул перепачканное кровью и ошмётками внутренностей оружие обратно к себе. Повстанец захрипел и кулем повалился на землю. Яков прикрыл атаку товарища, отразив выпад другого мятежника. Опричники снова соединились спинами. Третий новгородец, окающий губошлёп-раззява, остался вообще не у дел.
– Ко мне ходи, сучьи выползни! – заревел одурманенный кровью и первым в жизни убийством бугай Вратынский. – Отродье бунтарское, кого ещё пощекотать сабелькой?!
– Тих, роздых, – зашептал Яков.
Окающий губошлёп дрогнул духом. Он обернул голову назад, ища глазами наёмника. Нужна была подмога варяга.
Первый новгородец закричал, не оборачивая головы:
– Олав, хе-е-ль!
Этим мгновением поспешил воспользоваться Яков Лихой.
– Прикрывай, – шепнул он Алёшке и татарской стрелой полетел к окающему новгородцу, который всё пялился на норманна.
Губошлёп не успел поворотить голову назад – его спину насквозь прошила сабля ретивого опричника. Пока Яков Лихой вынимал оружие из тела окающего повстанца, к нему метнулся первый новгородец, но его успел встретить Вратынский и между ними пошла рубка саблями.
– Флинке гютер, явла! – истошно закричал норманн.
Наёмник с мечом в руке поспешил на подмогу новгородцу, бросив страдающего князя в одиночестве. Яков встретил варяга и между ними также началась жестокая сеча. Парень первый раз бился с супостатом, вооружённым варяжским мечом. Кромешник отметил достоинство такого оружия: оно добротно позволяло держать оборону. Продавить саблей мощный варяжский меч представлялось пустым занятием. Но и свой недостаток был. Атаковать столь длинным мечом – риск нарваться на встречную атаку лёгкой, как ветер, сабли. Матёрый варяжин успешно держал оборону, изматывая силы врага.
Дорожки сражающихся пар пересеклись. Яков Лихой и новгородец столкнулись плечами и потеряв равновесие, оба бойца завалились на