следующее утро дворовый холоп Силантий Козлов, управляя каурой лошадкой, что тянула за собой повозку, укатил от хором прочь. Смерд прибыл на Грачёв рынок, сходил на торг, прикупил там снеди, заглянул в седельный ряд, а потом отправился к глашатному кругу, где всегда крутились скоморохи – здесь было их глуми́лище. Поглазев на и́грища, холоп одарил глумцов копейкой, а затем стал приглядываться к долговязому скомороху-одиночке с густыми космами пшеничных волос, что держал в руке бубен. На шее забавника висела, повязанная тонкой верёвой, козлиная маска с рогами. Лицедей оправдал ожидания холопа. Глумец вышел к посадским и исполнил несколько забористых песен, подыгрывая себе бубном. Чернь покатывалась со смеху, а потом щедро накидала ему серебра в шапку барло́вку. Силантий улучил момент, подошёл к глумцу и стал ему что-то втолковывать… Скоморох немало подивился словам смерда, но когда холоп отсыпал ему в ладонь горсть монет, то его уши заалели, а глаза вспыхнули огоньком.
К вечеру Силантий доставил косматого и долговязого скомороха в имение. Забавник спрыгнул на землю с повозки, расправил сутулые плечи, за которыми висела на спине холщовая котомка, и лихо ударил левой ладонью в бубен. Из терема вышла барыня-орлица в брусничном сарафане. Узрев такую благородную красу, сутулый гость вытаращил очи и склонил хребет в нижайшем поклоне, едва не задев космами редкие травинки в пыли земли.
– Покажи себя хозяйке. Только без срамных словечек исполни, не то – вдарю, – Силантий сунул под кривой нос скомороха дюжий кулак.
Глумчина исполнил задорную песенку про пташечку, что порхала по кустам… жила себе не тужила-чирикала, да сгинула вдруг от острого клюва демона-ястреба. Голос у него оказался справный – заливистый. Лицедей колотил в бубен и забавно отбрасывал вперёд себя длинные ноги с подскоками – славное игрище.
Челядь во все глаза пялилась на действо и не ведала, как им вести себя. Потеха разжигала страсти, но хохотать при барыне не стоило, хотя, порой, желалось. Барыня также осталась довольна представлением. Но более всех потешались над песенкой долговязого глумца холопская детвора и двое барчуков: русоволосая девочка да огневолосый малец.
И зажил долговязый скоморох в имении, как у Иисуса Христа под воротом: три раза в день сытно трапезничал, развлекал барчуков и дворовую челядь песнями, и даже смастерил барским детям игрушки: деревянную лошадку и тряпичную куклу Бову Королевича. Два раза в седмицу в имение прибывал хозяин. Вдвоём с глумцом они уходили на задний двор поместья, где скоморох представлял ему препотешные игрища. На третью седмицу пребывания кривляки в поместье царёва стольника, глумец исполнил стольнику Лихому три забористые песенки с похабными словечками – дворянин со смеху чуть не помер…
Кривоносый забавник и царёв стольник Лихой сидели сейчас на мягком сене, приютившись хребтами к постройке из белого камня. Шут потягивал небольшими глотками хлебное винцо из кружки. На земной тверди стоял невысокий глиняный кувшин. Яков Данилович поднялся, извлёк из кармана домашнего кафтана ореховую трубочку, прислонил лучину к полыхающему огню факела, воткнутого