святилища, да сорок человек, взявшись за длинные столбы, пронесут их сквозь плотную толпу. Утихли рассказы, полные хвастовства и самых невероятных подробностей праздника.
И настал пятый день пятого лунного месяца – праздник мальчиков. Каждый дом в деревне Сакура украсился бумажными фигурками карпов. Сколько мальчиков в доме, столько и карпов. Рыба-то не простая, упрямая, живучая, хоть чистый ручей ей подай, хоть мутное болото – карпу хоть бы хны. Он умеет плыть и против самого сильного течения. Если мальчик хочет вырасти настоящим мужчиной, ему стоит поучиться у этой геройской рыбы. Конечно, Эмико-тян был слишком мал, чтобы принять участие в празднике, он едва научился ходить, но мама приготовила традиционное угощение: рисовые колобки, завернутые в листья ириса и бамбука, а дедушка подарил малышу сплетенную из травы фигурку самурая.
Рюноскэ тоже собирался домой, чтоб отметить праздник вместе с семьей. Хозяйка «Пионового Фонаря» всегда отпускала его. Не то, чтобы О-Саби радовалась, оставаясь в праздничный день без необходимой пары рабочих рук, но… Но она прекрасно помнила, чей сын теперь живет в доме Като. Как бы не прогневить дух госпожи Огавы. Она и денежки исправно несла в монастырь, чтоб не забыли монахи помянуть несчастную, и работника своего сразу отпускала, стоило только ему заикнуться, что надо навестить названного брата. Так ей было спокойнее. Хорошо хоть, монахов в монастыре было немного, всего четверо, да плюс настоятель, а то каждому дай по десяти мон – никаких денег не напасёшься. И мальчишка часто домой не отпрашивался, своим положением в ущерб хозяйке не пользовался. Так что пусть идёт. Только сначала пусть на кухне повару поможет, да посетителей обслужит – вон их сколько с утра собралось: праздник, он для всех праздник, и для мальчиков, и для их отцов, и для тех, кто уже давно перестал считаться мальчиком, а отцом так и не стал. Так что, когда Рюноскэ начал мерять ногами дорогу к дому, было уже заполдень.
Он очень торопился: хотелось посмотреть, как будут запускать воздушных змеев, как взлетят в небо разноцветные карпы. Он посадит брата на плечи, и тот будет радостно поднимать руки, кричать и смеяться. Он подарит малышу маленькую деревянную лошадку, а маме отдаст коробочку, в которую повар Микада щедро положил риса с красными бобами.
– Бери, бери, – улыбаясь, говорил Микада, – пусть Эмико-тян будет здоров, пусть растёт сильным и смелым, как-никак он внук самурая. Даже если его дед и не признал внука, это ничего не меняет. Кровь всегда скажется. Да и ты у нас храбрый воин.
Повар протянул руку, чтобы похлопать по рукояти деревянного меча, заткнутого за пояс мальчишки, но тут же отдернул руку. Пусть меч и деревянный, но трогать оружие можно лишь с разрешения хозяина.
– Спасибо, Микада-сан, – Рюноскэ благодарно кланялся и думал, как всё хорошо складывается в его жизни: и мама вернулась, и брат у него появился, и люди вокруг такие добрые, и впереди ждёт только радость и счастье.
Едва войдя в родной дом, он почуял неладное. Всхлипывания и собачий